Сентябрь 18

Судьба таракана-7 (III.90) — НОВАЯ ЖИЗНЬ

alopuhin

Судьба таракана-7

И не только таракана. Вселенная обязана родиться — вселенная обязана погибнуть — вселенная обязана родиться — вселенная обязана погибнуть — вселенная обязана родиться — вселенная обязана погибнуть… О чём жалеть? Я прожил почти тысячу лет. Было время, чтобы что-нибудь исчерпать. Пришёл срок моего очередного возвращения в непроявленное состояние. Время есть одномоментное «туда-сюда».

Устойчивость любой системы — в одновременном противудвижении всего и вся. Баланс пустот и сил, но баланс асимметричный: векторы этой асимметрии исходят из единой точки Абсолюта, находящейся вне Пространства и Времени, где и гнездится разреженная Пустота пустот, самое ничтойное Ничто и всеобщее Всё, абсолютный ноль, где первопричина и конечное следствие всего и вся, пранулевая Структура, чистая информация… Вот уж где поистине органично объединяются любые, самые далековатые, понятия, вот уж где до- и за-языковая тавтология тавтологий, вот уж где нет ничего человеческого… Но каждое живое существо имеет в себе такую точку. Эта точка — духовная, антиматериальная, частица, без которой жизнь невозможна. Всё множество этих вечных точек находится под контролем Высшей Структуры.

Существует 8 400 000 форм жизни.

По прошествии 4 300 000 х 1000 х 2 х 30 х 12 х 100 солнечных лет все планеты материальной вселенной будут уничтожены, и одновременно произойдёт материальное уничтожение всех живых существ, населяющих их.

Всё материальное рождается и погибает, всё антиматериальное — вечно. Жизнь есть противуборство, противудвижение материи и антиматерии. Смерть есть победа антиматерии (чистой информации) над материей, хотя без антиматерии не может быть и самой жизни.

Папа Инох жил 65 лет, и родил маленького Мафусаильчика. И ходил Инох в Структуре, по рождении жесткокрылого сыночка, 300 лет, и родил великое множество сынов и дочерей. Всех же дней Иноха было 365 лет. И ходил Инох в Структуре; и не стало его, потому что Структура взяла его. Папа Мафусаил жил 187 лет, и родил маленького Лемехчика. По рождении Лемеха, Мафусаил жил 782 года, и родил великое множество сынов и дочерей. Всех же дней Мафусаила было 969 лет; и он умер. И растворился в Структуре. Вот и стал таракан победителем!

Цулую. Ваша Структура.

                                                                                                                                                  11.12.93 (21-38)

Сентябрь 17

Побег-6 (III.89) — НОВАЯ ЖИЗНЬ

alopuhin

Побег-6

Свист ветра. Поднимается небывалый шторм.

Иван в надувной лодке то появляется, то исчезает средь гигантских волн, и вот — совсем пропадает из виду.

*  *  *

Молодые пограничники поднимают насквозь промокшего Ивана на борт пограничного катера.

Иван обнимает их, целует: «Дорогие мои, хорошие!..»

10.12.93 (22-28)

Сентябрь 16

Сузукар-11 (III.88) — НОВАЯ ЖИЗНЬ

alopuhin

Странное поведение Архилоха убедило бодрствующую троицу в двояком действии волшебной воды озера Зерван, наружное омовение которой вгоняет в вечную спячку, а употребление внутрь наоборот — придаёт организму такую неусыпную, такую необыкновенную силу, когда у него пробуждается даже способность к перемещению объектов на расстоянии, не касаясь оных.

Сузуар, Курослеп и Мегазаб поскакали на озеро и скоро возвращались в крепость, навьюченные бурдюками с его чудодейственной водой: осторожно, чуть не по капле, отпаивали ею спящих Дергабула со товарищи. Не забыли и доброго Гермеса. Скоро Дергабул и ратники его воспряли ото сна. Воспрял и Гермес, и нетерпеливо залаял, призывая в дорогу.

Но прежде чем отправиться в Имблех-Ибар, Сузукар обнял брата и выяснил, что тот… забыл слова магического заклинания. Сузукар так и сел на длинную лавку, где только что спали могучие ратники, бритые головы которых за время затяжного сна успели обрасти преизрядно.

Упавший духом Сузукар хотел что-то сказать, но вместо этого засипел пересохшею глоткой и, удручённо взмахнув отяжелевшей рукой, уронил её на стол и наткнулся на бронзовый кубок, до краёв наполненный зервановской водой. И опустошил его единым глотком… Тут взгляд его наткнулся на по-прежнему лающего и взвизгивающего у выхода из трапезной Гермеса: добрейший пёс умолк и замер и — взмыл в воздух, не спеша подлетел к Сузукару, и, пригвождённый его немигающим взором, повисел так немного и, подчиняясь тому же взору, аккуратно опустился на пол. Сузукар моргнул, и, воспользовавшись этим, ошарашенный Гермес поджал свой облезлый хвост и забился под стол.

Прискакав в Имблех-Ибар, сузукаровцы, как уже догадывается читатель, застали там лишь активно разлагающийся труп бедняги Бирундии, а также останки пиршества и следы археологических изысканий ненавистного Эогонахта.

Дергабул между тем закричал, вспомнив первое слово заклинания. Сузукар же, оставаясь невозмутимым, приказал всем наполнить кубки водой озера Зерван, и немедленно их осушить, и мысленно призвать сюда, в Имблех-Ибар, голем Белого Зогара, где бы он сейчас ни находился. Что вскоре и исполнилось благополучно.

Чёрный Белый Зогар вынырнул из потемневших небес и мягко шлёпнулся к ногам неугомонных соискателей…

И хлынул ливень, похожий на Всемирный Потоп…

                                                                                                                                                   10.12.93 (01-45)

Сентябрь 16

Побег-5 (III.87) — НОВАЯ ЖИЗНЬ

alopuhin

Побег-5

Иван с Хельгой и Якобом осматривают роскошную многокомнатную квартиру, пожалованную самим королём…

Слуга приносит пачку газет, первые страницы которых изобилуют фотоизображениями Ивана и его новых друзей.

Квартиру осаждают журналисты, допекающие его множеством вопросов, среди которых и вопрос о семье, о супруге.

Иван говорит, что сначала обживётся, осмотрится, подготовит к изданию книгу, которая, он надеется, обязательно будет выдвинута на соискание Нобелевской премии, и только потом пригласит сюда и жену свою, Надежду.

Но события складываются так, что до жены дело так и не доходит.

Наплыв журналистов со временем иссякает, но тут зарождается и растёт не наплыв уже, а сущая лавина из назойливых представителей всевозможных политических, общественных и профсоюзных организаций (либералы, консерваторы, социалисты, феминистки, панки, музыканты, студенты, служители церкви, проститутки и проч.), которые просят, умоляют, требуют для этих своих организаций всевозможных королевских милостей…

Поначалу Иван пытается прилежно исполнять эти просьбы, и поначалу его ещё пускают во дворец. Но потом количество просителей начинает расти прямо-таки в геометрической прогрессии и спрятаться от них уже невозможно: закроешь дверь, они лезут в окно, закроешь окно — лезут через каминную трубу…

Во дворце Иван уже изрядно всем надоел, и вот его уже туда не пускают.

И понемногу в нём начинает разрастаться разлапистая ностальгия…

Между тем жизнь его новых друзей (благодаря mass media они становятся знаменитыми) так или иначе устраивается: Хельга выходит замуж за известного рок-музыканта, а Якоба усыновляет прекрасная семья.

А Иван, измаявшись вконец, тайно бежит из роскошной квартиры, прихватив с собой заранее приготовленную резиновую лодку.

                                                                                                                                                      9.12.93 (02-28)

Сентябрь 15

Наденька-15 (III.86) — НОВАЯ ЖИЗНЬ

alopuhin

Наденька-15

5 октября, выходя из московского бюро библиотеки Конгресса США, где сбагрил по дешёвке пару своих книжонок, я закурил, потом свернул на Знаменку и направился было в сторону магазина «Гилея» в череде редких здесь по обыкновению прохожих, как вдруг откуда-то сверху и справа (со стороны церковки) по нам с бешеным грохотом ударила длинная автоматная очередь: в десяти шагах передо мной мужику в коричневой кожаной куртке мгновенно снесло пол-черепа — его разлетевшимися мозгами заляпало проезжую часть… тело моё метнулось вправо, под защиту домов, перекрывающих директрису обстрела… Иные тела тоже в мгновение ока разметались на все четыре (и более)…

Я прижался спиной к нагретой солнцем стене (в октябре случилось-таки запоздалое потепление), бездумно обдумывая ситуацию… И, видно, долго обдумывал… Взмокшая спина начинала уже остывать… Где же эти славные блюстители порядка?..

На улице снова появились редкие прохожие, — завидев кровавое тело с неестественно вывернутыми ногами и руками, старались обойти его подальше и быстрее покинуть жуткое место…

Но одна странная девушка, ступающая вразвалку в нелепом синем плаще-балахоне, со старомодной косой вороной на плече и круглыми глазами сестры милосердия на неторопливо скуластом лице, подошла к безобразному трупу: обхаживала его со всех сторон, охала и ахала, суетливо перебрасывая махонькую чёрную сумочку с плеча на плечо, и… Дождалась на свою участливую голову — очередная очередь разодрала размягчённый солнышком воздух над мостовой, срезала несколько веток американского клёна в скверике за правым моим плечом, замедленно и звеняще застыла в задавленных перепонках… Несколько сизых голубей, толкаясь и оспаривая какие-то свои права, кружили друг подле друга, а потом, разобравшись, взмывали один за другим в бледно-голубенькие небеса…

Опустив заторможенный взгляд, я увидел синий девушкин балахон, мешком лежащий рядом с коричневой кожаной курткой уже знакомого мне мертвеца… Тут я наконец-то пришёл в себя (уж пора бы!) — сорвался и побежал к этому синему… Грудь её была прострелена в нескольких местах. Убита наповал.

                                                                                                                                                  8.12.93 (23-28)

Сентябрь 14

Побег-4 (III.85) — НОВАЯ ЖИЗНЬ

alopuhin

Побег-4

Иван попадает в руки всесильной мафии, что беспардонно использует его в различных преступных, террористических акциях. Мафия умело вовлекает в свои сети потерянных людей, маргиналов, бомжей, выброшенных из общей жизни по воле тех или иных обстоятельств. Такими, помимо самого Ивана, являются юная Хельга, бывшая проститутка, и мальчик-сирота Якоб. Иван, никогда не имевший детей, подружился с ними и стал для них чуть ли не родным отцом.

Ему удаётся рассказать им о приглашении Карла Густава XVI, и в один прекрасный день они втроём, угнав мафиозный фургон, сбегают в Стокгольм.

Всеми правдами и неправдами они внедряются в службу клининга (уборки) королевского дворца. Переодевшись в униформу, они моют, чистят, драют паркет, мебель и прочие аксессуары дворцовых покоев…

Иван всё чаще начинает встречать короля, но пока не может к нему подойти и объяснить ситуацию — охрана короля не дремлет…

И всё-таки однажды ночью с помощью Хельги и Якоба он проникает в королевскую спальню, будит короля и на причудливой смеси английского, шведского и русского пытается объяснить ему кто он такой и что ему надо. К нашему удивлению, король кивает головой и говорит, что да, как же, Иван Иванюк, он приглашал его к себе на постоянное место жительства, и вдобавок ещё с пожизненной стипендией-грантом в 600.000 шведских крон в год… «Так это вы, Иван Иванюк?» — спрашивает король по шведски, с забавным акцентом произнося имя самостийного поэта.

                                                                                                                       *  *  *

Далеко заполночь король в неглиже и взлохмаченный Иван в униформе дворцового уборщика за огромным длинным столом пьют вино из фамильных кубков, закусывают жареным гусём, рисовой кашей с изюмом, яблочным пирогом… Иван читает по памяти свои стихи, поёт королю русские песни… И вот уже они, обнявшись, затянивают — «Ой, мороз, мороз, не морозь меня…»

                                                                                                                         *  *  *

Оказывается, король и в самом деле пригласил Ивана на постоянное место жительства, но отправил своё приглашение с обычной почтой, что затонула вместе с перевозившим её судном во время как раз того самого шторма, в который попал и наш холерический герой, отправившись в своё рискованное путешествие.

                                                                                                                                                        8.12.93 (01-28)

Сентябрь 13

Второе пришествие-10 (III.84) — НОВАЯ ЖИЗНЬ

alopuhin

Второе пришествие-10

Конопатый Исус гулял среди разных людей, показывал фокусы, превращал воду в вино и похмелял им задумчивых пьяниц, кричал петухом и ходил колесом, чем привлеал к себе немало любопытствующих женщин, мужчин, стариков, старух, детей и собак.

Он говорил:

— Мы желаем смотреть не на видимое, а на невидимое, потому что всё видимое — временно, а всё невидимое вечно.

— Найдёте себя, потеряв себя.

— Разрушаются видимости, но не существо, а раз неуничтожимо существо, неуничтожим и Бог.

— Всё в мире непостижимо и недоказуемо, а посему мои доводы и доказательства есть только видимость недоказуемого. Но иного не дано.

— Я не Бог, а человек. Я лишь посредник между целым и видимостью отдельного.

— Будьте терпимы к тому, что не ваше.

— Мудрая мысль не есть наивысшая реальность, а посему истинное прозрение непреднамеренно и неопределимо.

— Не существует ни добра, ни зла — мир един и неразделим.

— Не терзай ближнего своего понапрасну.

— Никакого Бога нет, есть Всеобщее Единство. Признавая себя его неразрывной частью, узнайте себя и делайте своё.

— Не собирайтесь толпами, пусть каждый из вас узнает себя и будет собой.

— Будьте внимательны к малому и большому. Всё в вас, и вы во всём.

— Всеобщее Единство есть и Великое Ничто и Великое Всё, и не имеет имени.

— Будьте терпеливы и бдительны, смотрите и слушайте, не рубите сплеча и вам воздастся любовью и лаской.

— Тайное и явное нераздельно существует в Абсолюте.

— Ни я, ни вы — мы ничего не знаем, но будем бодры и внимательны, и посмеёмся над проповедниками, коим несть числа.

— Не подчиняйтесь никому, ни Богу, ни чёрту, подчиняйтесь себе, когда вы сильны и веселы.

— Танцуйте!

— Пойте!

— Плодитесь и размножайтесь!

— Созерцайте!

—Несмотря ни на что, любуйтесь, удивляйтесь, радуйтесь!

— Не скорбите понапрасну.

— Смерти нет, ибо есть и то, что есть, и то, чего нет.

— Уважайте своё тело и свою душу, и отдавайте им должное.

— Человек человеку только человек.

— Человек — не только человек, поэтому и страдает.

— Уважайте свой желудок — не обжирайтесь.

— Пусть мужчина познает женщину, а женщина мужчину, и будут они — одно.

— Нет ничего кроме Всеобщего Согласия.

— Бояться смерти глупо и грешно.

— Мало ли что я вам говорил — я сотрясал воздух.

— Истина — в тишине и покое, ибо слишком множественна. Имеющий уши, да оглохнет!

— Истина есть сумма есть Всё есть Ничто.

— Улыбайтесь. Улыбка — мера мира.

— Бога нет — есть ваш выбор. Каждому своё.

— Вы не узнали меня, ибо не зван, и так будет всегда.

— Я — Исус-неИсус, Будда-неБудда, Магомет-неМагомет. Я — кто угодно, хоть сам чёрт с рогами, если вам нужны слова, а не суть, что бессловесна. Назови хоть петухом, только в суп не клади.

— Вот он я, весь перед вами, думаю и говорю у вас на глазах — я царь, я раб, я бог, я червь, я соль, я пыль, я быль, я боль, я ноль, я тьма, я свет, я вопрос, я ответ, я да, я нет. Привет. Чао-какао. Целую. Ваш Магомет-Гаутама-Исус.

От этих речей народ пришёл в смятение. Народ возопил о несбыточном. Но Исус почесался, вздохнул, попросил закурить, повернулся и пошёл себе своей дорогой.

И скрылся за горизонтом. Один.

Евангелие от Андрея.

                                                                                                                                        7.12.93 (23-24)

Сентябрь 12

Побег-3 (III.83) — НОВАЯ ЖИЗНЬ

alopuhin

Побег-3

Итак: изготовлено два фиктивных письма от имени шведского короля Карла XVI.

Первым приходит послание, сфабрикованное Савелием. Потом обманутый в лучших надеждах Иван получает второе, теперь уже сфабрикованное соседями, письмо, — и тут, поражённый столь резким переходом от полной безнадёги к «исполнению» совсем уже почти усохшей мечты, он впадает в дикую эйфорию, каковая делает его теперь совсем уже сущим ребёнком, не способным контролировать собственные поступки…

Бежит в шведское посольство, требует его впустить, машет письмом «с личным приглашением и подписью короля»…

В результате — снова милиция, разборки в отделении… Но — его опять выпускают…

На следующий день он выходит к посольству с огромным плакатом, требующим выпустить новоиспечённого шведского «гражданина» на его новую родину: свбоду Ивану Иванюку! Этого хочет король!..

И снова — милиция: камера, нары… Его отправляют на психиатрическое освидетельствование. Он сбегает. Несётся домой. Спешно собирается в дорогу. Одалживает у соседа старую резиновую лодку. Пишет жене прощальную записку. Едет на вокзал. Знакомый грузчик устраивает его на почтово-багажный поезд, которым он нелегально добирается до Риги (Латвия), откуда на попутном грузовике попадает в Вентспилс, на побережье Балтийского моря. Ночью под свист ветра, знаменующего начало небывалого шторма, стартует на резиновой лодке в сторону Швеции.

Благодаря этому шторму пограничникам было не до Ивана.

Гигантские волны швыряют его вверх и вниз, как безвольную песчинку. Его несёт всё дальше и дальше. Он то исчезает, то появляется, пока не пропадает совсем… Неужели погиб?..

                                                                                                            *  *  *

Ясный и нежный рассвет. Штиль.

Лебёдка шведского траулера вываживает из воды сеть, битком набитую блескучей рыбой, из которой выглядывает вдруг чья-то рука… нога…

                                                                                                             *  *  *

Рыболовный порт Гётеборга.

В обнимку с рыбаками, в тесной одежде с чужого плеча Иван сходит на пристань. Он и вправду очень сейчас похож на бывалого шведского моряка.

В ближайшей пивнушке новые друзья угощают его пивом с креветками.

Всеми силами Иван пытается рассказать им о фантастическом приглашении Карла Густава XVI. Они как будто начинают его понимать, но нет… всё-таки не понимают — эдакие увальни! Недотёпы!

Иван чуть не выходит из себя. Но пытается объяснить снова. «Карл, Карл Густав, меня, меня пригласил к себе, к себе пригласил, в Сток… Стокгольм…»  Плечистые рыбаки кивают, услышав знакомое.

«Мне в Стокгольм… ту-ту!.. в Стокгольм ехать…» — Иван жестикулирует, изображая паровоз, автомобиль…

И тут перед ним объявляется обворожительная девушка (Хельга) и, обещая немедленно отправить его в Стокгольм, уводит с собой. Моряки понимающе смеются.

                                                                                                                                         7.12.93 (20-28)

Сентябрь 11

Судьба таракана-6 (III.82) — НОВАЯ ЖИЗНЬ

alopuhin

Судьба таракана-6

Ползу-ползу я по Наденькиной косе, вдыхаю аромат её ползучий… Ах, Наденька… Жестокий автор «Структуры таракана» мстит ей за собственный быдлизм, за собственный свой эготизм… Ах, мерзкий автор, зачем затеял ты свою сомнительную препарацию (Наденька прочитает — не простит)?

Что-то? Ты говоришь, что ты неволен, что не в силах, что любишь безнадёжно и глухо, до наоборот, и потому скрипишь зубами и скулишь?.. Но разве ты не знаешь, что Наденька тобой попросту выдумана, что спит она в твоей утробе летаргическим сном нерождённого младенца и что не пришёл ей срок родиться, а потому Наденька пред тобой невинна и чиста?..

Ты отвечаешь «да»? Но ты не знаешь, как теперь быть и что делать?.. Я понял тебя.

Положись на судьбу, плыви по течению вниз и окажешься наверху, будь лёгок на подъём и прими всё, что суждено тебе принять, и тебе (когда-нибудь) воздастся.

А между тем я тут не терял времени даром — разыскал в ноосферическом банке любопытную статейку Джана и Дюнне «О квантовой механике сознания применительно к аномальным явлениям», разыскал, чтобы ты, бестолковый, наконец понял, что я-то уж никак тобой не выдуман и, в квантовом смысле, обладаю собственным, не зависимым от тебя, сознанием. Вот, послушай: «…разграничение между живыми и неживыми системами, т.е. между системами, традиционно определяемыми как обладающие или не обладающие сознанием, теперь становится всё более и более размытым, если к этому подходить с биологических позиций (например, вирусы, ДНК, плазмиды и проч.) или с позиций физических (скажем, искусственный интеллект, самореплицирующие системы)… Таким образом, любая функционирующая система, способная получать и использовать информацию от среды или вносить её в среду, может быть квалифицирована как обладающая сознанием».

Так что не обессудь, уважаемый автор, — я позаимствовал у тебя кусочек твоего мозга, и тебе от меня уже не отделаться: посредством этого, хоть и махонького, да моего, фрагментика серенького вещества я могу сообщаться со многими иными Homo‘нистами и, в частности, предложить им для распознавания такие хотя бы значочки:

                                                                    Цулую. Ваш Мафусаил.

                                                                                                                                                  7.12.93 (00-58)

Сентябрь 10

Побег-2 (III.81) — НОВАЯ ЖИЗНЬ

alopuhin

Побег-2

Иван под контролем хитрой супруги пишет письмо королю Швеции Карлу Густаву ХVI с прошением о «нравственном, чисто человеческом прибежище»…

Мчится на Мосфильмовскую в посольство с мятым и жалким конвертом в потной ручонке. Препирается с привратником, с охраной, с одним из чиновников посольства и, убедив-таки их в полнейшем своём диссидентстве и требующим снисходительности убожестве, всучивает им наконец дерзновенную свою цидулю…

Уходит — счастливый.

                                                                                                        *  *  *

А ехидные соседи по коммуналке, мастера на все руки, между тем уже пишут ответ от имени его величества короля Швеции Карла Густава XVI: проникся, дескать, вашим положением, поэтому, в качестве исключения, приглашаю вас в свою гостеприимную страну с предоставлением права на постоянное место жительства.

                                                                                                        *  *  *

Редакция журнала «Младость». Иван Иванюк разбирает, сортирует завалы читательской почты, где львиную долю занимают стихи, горы, километры, сотни километров стихов… Стихи, стихи, стихи… От этого можно сойти с ума — и может быть Иван уже частично и сошёл: бешеные глаза, дёргающееся плечо…

Слухи возникают из воздуха, из ничего: Иван ничего никому (как будто) не говорил, а в отделах уже шушукаются о всевидящем и благородном короле Швеции, узревшем в российской тьмутаракани бесприютное сердце поэта, и приласкал его издалека, и обогрел…

«Это правда?» — спрашивают Ивана. А он пожимает плечами, отнекивается, хоть и польщён, — король его ещё не приглашал, но загадывать об этом было томительно и сладко…

                                                                                                         *  *  *

Причудливая каморка как будто уже окончательно потерявшего надежду и плюнувшего на себя Савелия. К нему прибежала Надежда с надеждой на то, что они вместе придумают, как утихомирить зарвавшегося Ивана.

Глаза Савелия горят диковатым огнём коварства.

Вся его жизнь была сплошным разочарованием, и поэтому в глазах его горит, может быть, не столько коварство, сколько негодующее на весь мир недоумение…

Савелий успокаивает свою бывшую подругу («благодаря» Иванюку Савелий остался холостяком) и берётся самолично сварганить ответное письмо Карла Густава XVI с категорическим отказом предоставить Ивану «нраственное, чисто человеческое прибежище» ввиду того, что тысячи и миллионы сограждан последнего могут, не дай бог, широким фронтом, сметающим на своём пути все преграды, последовать его, Ивана, оригинальному и где-то, может быть, даже вполне простительному примеру, чего, к великому его сожалению, он, король Швеции Карл Густав XVI, не может допустить ни при каких обстоятельствах, ибо Швеция — страна, по сравнению с Россией, довольно небольшая и вместить в себя всех желающих инородцев, будь они хоть трижды гениями, она, увы, не в силах…

                                                                                                         *  *  *

Именно это — отказное — письмо Иван получает в первую очередь…

Но он не верит отказу и, несмотря ни на что, ждёт положительного ответа, и пытается ждать терпеливо, но терпения — всё-таки — не хватает: слух о каких-то его связях со шведским королём становится достоянием литературной и окололитературной публики; как-то в ЦДЛ некий литератор «посмел» пошутить насчёт этих связей, — и снова драка… и новые синяки, и больная поясница…

Чуть ли не ползком Иван добирается до квартирки Савелия, расположенной неподалёку, уже позабыв об их предыдущей ссоре…

Савелий на кухне отпаивает Ивана чаем. Ненадолго отлучается. А Иван поднимает с пола скомканную бумажку и собирается было бросить её в мусорное ведро, но вдруг — случайно — выхватывает взглядом всего лишь одно, начертанное на её завернувшемся краю, словечко, и это словечко — да, да! — это словечко — «КАРЛ XVI» — одно словечко и одна цифирька…

Когда Савелий возвращается в кухню, Иван, расправив на столе, судорожно читает что написано на этой диковинной бумажке, оказавшейся одним из черновиков того самого — отказного — письма… Савелий бросается к бумажке, Иван бросается к Савелию, хватает его за горло, они падают, катаются по полу, сопя и кряхтя…

                                                                                                                                                7.12.93 (00-28)