Ноябрь 23

Уважение, надежда и терпение — НОВАЯ ЖИЗНЬ

лучок-с
alopuhin

В эпоху ледникового периода многие животные вымерли от неожиданного холода. А те, что пока ещё жили, старались как-нибудь приспособиться к изменившимся климатическим условиям. В том числе и древние иглокожие свиньи. Днём они бродили по округе в поисках пропитания, а по ночам, когда становилось намного холоднее и жуткий мороз гнал их к своим соплеменникам, они сбивались в небольшие группки и устраивались на ночлег в каких-нибудь более или менее укромных местах. Жизнь заставляла их объединяться друг с другом, «чтоб не пропасть поодиночке«, да только острые иглы, растущие на поверхности тела этих реликтовых свиней, невольно ранили кожу каждой близлежащей свиньи и мешали их взаимному обмену жалкими остатками своего драгоценного тепла. Уколовшись о товарища, каждая из свиней поначалу с визгом отшатывалась в сторону, но при этом быстро снова замерзала так, что вынуждена была снова придвинуться к своему не менее колкому соседу, чем она сама.

Судьба предоставила им парадоксальный, но неизбежный выбор: либо погибнуть, замёрзнув, как уже замёрзли сотни видов животных на обледеневшей планете Земля, либо, с болью, но и надеждой претерпевая тернии ближних своих, всё-таки попробовать как-нибудь выжить. Им пришлось выбрать второе и научиться молча выносить боль от никогда не заживающих ран, чтобы не дать в себе угаснуть драгоценному дару жизни, какой свиньи-собратья передавали друг другу слабым теплом собственных тел, покрытых острейшими иголками, какими Господь наградил их для защиты от коварных врагов, по иронии судьбы, уже исчезнувших с лица Земли.  И случилось чудо — иглокожие свиньи выжили.

Мораль сей басни такова: выживают лишь те взаимоотношения, при которых каждый снисходит к природным недостаткам ближнего своего и  в ответ ожидает того же, когда у каждого в приоритете взаимное друг к другу уважение, надежда и терпение. Бог терпел — и нам велел.

Май 17

Мороз, гора, чувак и самолёт…(17.05.2001)

alopuhin

Бодрящий морозец. Любуюсь открывающимся передо мной слегка заснеженным полем.

Справа — небольшая гора в виде как бы кресла или стула, то есть состоящая из более высокой (слева) части и более низкой (справа).

Один чувак бодро лезет на более высокую часть горы, и я мысленно ощущаю, что делать это ему очень даже весело и легко

Вдруг в воздухе слева появляется реактивный истребитель, который, покачав крыльями, виртуозно пролетает над правой (более низкой) частью горы, слегка её даже задев…

Март 8

О деревьях, глубинах, волчьем чутье, «М-Ж», блюзе и мартовском морозе (I.15, 16, 17, 18, 19, 20)

15.

alopuhin

В столице деревьев не видно, хоть их и навалом, весь образ московского житья их, бедных, затирает и заставляет смириться с участью изгоев. Вдали же от столицы, средь маленьких городков и посёлков, деревья — полноправные существа, там они — почти уже человеки и несут на вольготно распластанных ветвях собственное, древесное своё достоинство: «Молчи, скрывайся и таи»…

                                                                                                                                       5.03.93 (00-17)

16.

Человеческие дрязги, разборки — это уже скучно; теперь интересны нечеловеческие связи, фактура, структура, безнадёжность извечного разгребания предметного смысла…

Кто-то снял уже проблему любви, кто-то — проблему прозы, поэзии, пустопорожнего переливания словесных масс… Перехожу на приём.

                                                                                                                                        7.03.93 (02-35)

17.

Аркадий Штейнберг:

                                                   Я не волк, а работник, — и мной не забыт

                                                   Одинокой работы полуночный быт…

Сказано хорошо, в своё время…

Но я-то ведь вот именно — волк, хоть полуночный быт — родная моя стихия, но при чём здесь работа, в страдательном, русском её смысле?..

                                                    Работай, работай, работай:

                                                    Ты будешь с уродским горбом

                                                    За долгой и честной работой,

                                                    За долгим и честным трудом…

Нет. Я именно волк — со стоячими ушами и острой мордой соглядатая. И нет мне имени и срока, — ослепший, иду я по нюху…

                                                                                                                                             7.03.93 (02-45)

18.

Женщина то и дело макияжится, переодевается, переоблачается, маскируется, лицедействует, норовя окрутить, одурачить, соблазнить, поставить себе на службу свободу и независимость очередного мужика, а потом, потом видно будет, ведь женщина — она здесь, сейчас, и вся всегда полна собой — и в этом, может быть, главное её достоинство, или главный недостаток, или главное отличие, — баба и мужик живут в разных временах, в разных ритмах, они обречены на вечное рассогласование фаз и амплитуд, но ведь они, мужик и баба, всё-таки нерасторжимы, ибо единство их основано на принципе дополнительности, отсюда извечно одновременное — и притяжение, и отталкиванье…

Союз «эм-же» — самый парадоксальный оксюморон в мире, самый ледяной огонь и самый огненный лёд…

                                                                                                                                                 8.03.93 (16-21)

19.

В Америке настоящий блюз подвластен только чёрным… но теперь, как выясняется. уже и некоторым русским эмигрантам, что «отчего-то вдруг сумели» раскусить загадочную, изнывающе-тоскующую, комплексами прежнего покорно-бунтующего рабства навсегда уязвлённую душу этой, и в самом деле сугубо чернокожей и, на первый взгляд, чрезвычайно простенькой, гармонии, куда, однако, намертво впаяна роковая пружина из гремучей смеси ненависти и любви, восторга и тоски, тесноты и воли, отваги и страха, жестокости и нежности, холода и тепла, боли и наслаждения, покоя и страсти, горя и счастья, войны и мира…

Загадочная чёрная душа…

                                                                                                                                                 9.03.93 (16-15)

20.

Мороз и солнце! Д иииень чудесный…

Мороз ещё как будто зимний, а солнце… Солнце, оно уже изготовилось и жарить, и палить заиндевелые в исторической болтанке затылки затурканных пешеходов, каковые как будто уже и привыкли к почти бесснежным нашим зимам, а тут вдруг бац! — понасыпало в марте, навалило снегу, и в запоздалой спешке приморозило; и держатся вместе из последних сил, закрывая ослепшие почти уже глаза на дневные поползновения солнца и день ото дня всё более синевеющего неба, накрепко обнявшись, не уйдут по доброй воле, готовы к последнему бою со стихией зелёного тепла и нового света — упрямый снег и наспех одевающий его доспехами своими морозец.

                                                                                                                                                  9.03.93 (12-21)

Февраль 21

Нынче ветрено (17.03.2011)

alopuhin

Нынче ветрено, и за ночь снег лежалый   слегонца к тому ж морозцем прихватило,   и поэтому я утром моложаво   в поле мчал коньковым ходом что есть силы.     Посему за то же время даже ближе   был я к домику фактории служебной,   чем обычно, ведь летят по насту лыжи,   аки ласточки по-над землёй, — волшебно!     Нынче — День Святого Патрика, ирландцы   эль и виски попивают, бьют чечётку,   рыжий клевер воспевают, матерятся   на свои англо-саксонские колодки.     Песнь о воле, воле древней, с бородою   вострубим на африканской вувузелле:   мы ведь тоже под имперскою пятою   так прозябли, что оковы порыжели…

Февраль 21

Бомжары ютятся в подъезде (17.01.2011)

alopuhin

Бомжары ютятся в подъезде у нас —   вонючие тихие сапы:   кому-то, выходит, живётся подчас   хужей, чем евреям в гестапо…     Лихие морозы их гонят в тепло   от тех теплотрасс и помоек,   где нам, респектабельным, быть западло   и дух бесприютности стоек.     Но, чистеньким, нам от сумы и тюрьмы   совсем зарекаться негоже,   хотя, коль придётся, мы ляжем костьми   за то, что нам жизни дороже.     Родную усадьбу оставил Толстой…   Но что, привередливых, тёртых,   заставить нас может оставить пустой   привычную зону комфорта?..

Февраль 21

Христос на кресте улыбался

alopuhin

Христос на кресте улыбался   и даже смеялся почти,   Христос на кресте догадался,   что смерть — это радость: учти.     И крест свой нести — не работа,   не рабская то бишь стезя,   а неба святая забота, —   а небо неволить нельзя.     Оно говорит тебе — накось,   поклюй этих зёрен щепоть,   прими свою меру, как радость,   до преображения вплоть.     Плыви судьбоносною птицей,   на Бога во всём положась,   довольствуясь малой крупицей   и не уповая на власть.     Проткни расфуфыренный шарик   пустых самомнений иглой,   чтоб в жалких останках нашарить   свободы простецкий покрой.     Ей-Богу, не парься, голубчик,   попробуй, срываясь в пике,   отдать Пугачёву тулупчик   и выйти в мороз   налегке!..

12.11.2010

Февраль 21

Самозабвенные белые мухи (30.10.2010)

alopuhin

Самозабвенные белые мухи   падают с неба, узоры плетя,   штопают наши прорехи, прорухи,   нежно баюкают раны, хотя    стоит из тёплого дома наружу   выйти, шагнуть в холодрыгу, в народ,   прямо в промозглую грязную стужу —   бесом покажется белый разлёт.     Аляповатые снежные бредни,   не дорешив холодильный бином,   падали ниц, пропадали намедни   в воздухе околонулевом.     Осень брыкается, песенка спета:   впав оголтело в блистательный риск,   белой завесой посланники света   бились об землю и таяливдрызг!

Февраль 19

На зимнего Николу

alopuhin

На зимнего Николу

вчера, совсем всерьёз,

ударил без прикола

нешуточный мороз.

До тридцати и более

по Цельсию в тени…

А я на лыжах в поле, —

попробуй, догони!

Но догонять кому же?

Я тут один лечу,

и мне снежок утюжить

по нраву, по плечу.

В такую рань тревожную

все спят ещё, поди,

но ты не спи, художник, —

лети и бди!

 

18.02.2011

Январь 20

Хитиновая простодырость (I. 2)

Хорошее настроение
alopuhin

Чёрного хлеба не всегда и купишь… Уж. Будемте проще, коль нам это чуждо. В ежедневной электричке разномастие лиц лицезрей. О да! В застылом вагоне есть чему подивиться… Но скоро весна, и, может статься, будет даже жарко. Но это — летом, когда солнце жарит и палит, в отпуск едет замполит, а его низкопоставленные сослуживцы с упрёком на заскорузлых физиях дожидаются месяцев метельных, снежно-зыбучих и мозглых, про-тяжных и куцешинельных во всей своей гремучей ущербности. Так-то вот, а вы говорите… Но спасибо и на том.

25.02.93 (09-35)