Май 18

День прощания с едой — НОВАЯ ЖИЗНЬ

сыроедение_19Несколько дней, как перестал закупаться продуктами и подъедаю потихоньку то, что осталось в доме, чтобы уже послезавтра начать переходить на праноедение, то есть неедение…

Явление высших тонкоматериальных прозрений возможно только после возжжения центров (чакр), то есть после утончения доминирующих вибраций, а к этому приводит лишь многолетняя практика аскезы, медитаций и психосоматических упражнений… Терпение для всего этого нужно большое, ибо внутренние изменения происходят очень небыстро, а снаружи их подстегнуть не так-то просто, если делать это негармонично, не считаясь со сложным сплетением всех (внешних и внутренних) сил, а как с ними считаться, ежели большая часть их нам (мне) попросту неведома (и невидима)… Поэтому остаётся одно — быть к себе, к протекающим внутри себя изменениям как можно бережнее, избегать к себе всякого насилия, вызванного нетерпением и нежеланием понимать естественную инерционность сложнейших эволюционных процессов…

А то, что я уже вступил в непосредственную космопланетарную энергоэволюцию, сомнений никаких не вызывает: и, оглядываясь назад, вижу, как прошлые события всей моей жизни выстраиваются в закономерный порядок, ведущий именно к этому моему теперешнему духовному восхождению (начиная с двенадцатилетнего возраста)…

Я возвращаюсь к тем своим (непроизвольным) опытам по расширению сознания, которые начал было получать в детстве и отрочестве, но испытав животный страх, вынужден был прервать раньше времени… Всю жизнь я так ли, сяк пытался их возобновить и продолжить, но попытки сии были недостаточно самоотвержены и безоглядны, были чересчур половинчаты и поверхностны, чтобы иметь какие-нибудь по-настоящему весомые плоды. А подобная деятельность требует полной самоотдачи и неуклонного планомерного движения вперёд — шаг за шагом, год за годом, десятилетие за десятилетием: и лишь тогда, глядишь, через 20-30 лет серьёзной ежедневной работы появятся первые зримые всходы когда-то посеянных зёрен…

Всякие пути к отступлению, все мосты за спиной в этом случае должны быть раз и навсегда сожжены! Благо, судьба моя сама собой сложилась так, что личной жизни у меня и не было, и нет, терять мне особенно нечего — так, пару привычек застарелых осталось ещё искоренить (пристрастие к еде и лень), и тогда можно уже окончательно умереть для заурядной жизни бесчётно окружающих нас бессознательных двуногих, дабы целиком и полностью окунуться в безмерный космос тонких миров ради служения Общему Благу, Иерархии Света и утверждения нового века человечества, века духовной зрячести и психической зрелости, когда пламенное расширение сознания станет обыденной практикой всего населения, а не только лишь узкой группы отважных отшельников-первопроходцев…

Праноедение для меня — не самоцель, а радикальное средство к просветлению, к Самадхи, к открытию каналов, центров и их возжжению, к выходу на общение с Высшим Разумом, Высшими Учителями ради беззаветного служения Общему — Высшему — Благу. Если Учителя меня, эту мою устремлённость должным образом воспримут и дадут указание идти к утончению своих вибраций каким-то иным путём (что вряд ли), то я, безусловно, так и сделаю. А пока — иного пути для себя я не вижу.

На подобных — решающих в судьбе — рубежах человек начинает раздваиваться: бренное тело тянет в свою сторону, бессмертная душа — в свою… Они в такие моменты более явно друг от друга отслаиваются, отлепляются, и можно уже даже как бы со стороны за этой их схваткою («тяни-толкай») наблюдать (подобно верхней птичке в притче Благословенного). Это и есть уже расширение сознания (оно и есть сия Божия птичка), что может быть сторонним наблюдателем и судьёй всего того, что с нами происходит. В это сознание (дух) и тело наше входит, и душа, но, расширяясь, взрастая на закваске Высшего Духа, Высшего «Я», оно их актуальную земную узость перерастает, и пределов сему росту в природе практически нет, ибо он совершается далеко за пределами этой единственной, наличной жизни…

Тело (без еды и питья) попадает в безвыходную для себя ситуацию и вынуждено отдать свою измочаленную волю на откуп душе и Духу, а те начинают — вынуждены! — стремительно развивать свои былые рудиментарные способности по добыванию иных источников сначала элементарного выживания, а потом уже и Спасения — Воскресения… Организм встаёт перед супержёстким выбором: либо учиться насыщать себя воздушной и космической праной, либо просто и тупо сдохнуть раз и навсегда.

«Муктика-упанишада» говорит: «Эффективными средствами управления сознанием являются получение духовных знаний, общение с мудрецами, полное оставление васан (скрытых желаний. — А.Л.) и управление праной».

Е.И.Рерих в книге «Беспредельность» пишет: «Когда люди думают об экономии восприятий, тогда Мы можем сказать — двигайтесь, двигайтесь, двигайтесь, чем скорее, тем лучше. Скорость восприятий приблизит воздействия. Притяжение неминуемо там, где все силы напряжены. Закон един во всём Космосе. Препятствия, рождающие слабость духа, будут порождениями неуспешности. Препятствия, зовущие весь огонь духа к битве, действуют, как творческое начало. Мудрость древняя говорит: «Призови срок битвы, не уклонись от препятствия». Там, где уклончивость, там не спасение, но лишь задержка. Неубоявшийся стать соучастником вечного, беспредельного движения, истинно, может принять образ воина. Готовность и срочность ритма ринут его в сияние Космоса. Заметьте, страх и колебание — запруды для духа».

Мне показалось, что эти слова говорят как раз о моих колебаниях, связанных с голодовкой и праноедением. Чем раньше я это дело начну, тем быстрее отмучаюсь с каскадами первых кризисов, тем быстрее обрету те духовные наработки, о которых давно мечтаю, и тем скорее начну главную работу всей моей нынешней жизни… А начну опять медлить и колебаться, то сам же себя за это буду корить и разъедать ржавчиной бесполезной рефлексии. Это как медицинская операция — либо приступить немедля (с понедельника ), либо не приступать уже вовсе! Я уже достаточно — и морально, и физически — вооружён, чтобы приступать… Что я, слабее той нежной девушки из Уфы (известная на Ю-Тьюбе праноедка)? Или того поляка (что продержался, правда, всего два года)? Или — Кости Ропаева? Или старушенции Зинаиды Барановой, что могда бы по-прежнему ходить на рынок за продуктами и судачить с бабками на скамейке о несладком своём житье-бытье? Да нет же, я и теоретически подкован будь здоров, и физически, и голодовок у меня за спиной немало (в этом вопросе я даже переплюнул самого Геннадия Петровича Малахова, что первую свою голодовку держал только в 1985 году, а я на девять лет раньше, в 1976), чтобы легко и весело идти на этот эксперимент, к которому вся моя жизнь меня тщательно приуготовляла (а ведь так оно, по сути, и есть!). К тому же, судя по книгам Е.И.Рерих, я по всем параметрам подхожу для того, чтобы Высшие Учителя обратили на меня своё внимание и подарили моим чакрам достойную толику космических огней…

Исходя из вышесказанного, я решил — окончательно и бесповоротно (сам себе удивляюсь, это говоря), — что послезавтра, 20 мая 2013 года я переходу на праноедение, перехожу легко и (как бы) безответственно, ибо надоело мне играть с собой (а точнее, со своим эго-умом, с которым мы, стоеросовые, и привыкли обычно себя идентифицировать) в кошки-мышки! Да, мне будет плохо, да, мне будет трудно, да, я вынужден буду преодолеть ряд переходных кризисов, но я всё это преодолею, чего бы мне это ни стоило! Я созрел, я чувствую полную внутреннюю готовность начать с этого решающего дня совершенно (казалось бы) новую жизнь, ничто мне в этом не мешает, ничто уже не смущает, никаких неясных вопросов, чтобы немедля это начать, у меня больше нет. Нет никаких отговорок и лазеек к отступлению! Главное — и более опасное — до последнего не проболтаться родителям, которые сразу же могут поднять неимоверную панику… Матушке придётся сказать, чтобы не носила мне больше никакой еды (скажу ей, что просто начинаю свою обычную межсезонную голодовку)… Зато на работу (на свою факторию ДПРМ МК-101° близ Троицких Борок) теперь уже не придётся таскать никакой еды… Жизнь вообще освободится от множества ненужных вещей (утвари, блендеров, измельчителей, соковыжималок и т.д.) и начнёт обретать преимущественно духовный — надмирный — характер…

Важно, что я в последнее время особенно чётко и явственно понял, что я высшее, духовное существо и что я не один, не одинок ни в этом мире, ни во всей вселенной… Подобные устремления к большим — и рискованным — духовным свершениям никогда не остаются незамеченными высшими тонкоматериальными сущностями, нашими надмирными духовными собратьями, Наставниками и Иерархами. Если что — они всегда поддержат, всегда помогут: а особенно тогда, когда видят, что вы сожгли за собой все мосты и начинаете свой духовный прорыв, свой нешуточный бескорыстный подвиг ради Общего Блага, не зная, по сути, каким будет его окончательный результат…

Да-а, теперь я такие обещания дал, такие непререкаемые обеты, даже весь Космос успел оповестить об этом своём решении, что (в отличие от прошлого раза, в феврале) повернуть назад я при всём желании  уже не смогу. По дорогу с работы уже думал, что я буду теперь хранить в выключенном навек холодильнике — то ли какие-нибудь рукописи, то ли книги, то ли материалы по праноедению и всему, что его, так или иначе, касается… Теперь это становится главным делом всей моей жизни — это и моё творчество, и моя работа, и моё служение, и моя семья, то бишь моё «ВСЁ».

Да, два года назад я наивно думал, что перейдя на веган-сыроедение смогу избавиться от мыслей о еде, а получилось наоборот — о ней приходилось думать ещё больше: съешь банан, через час яблоко, через полтора апельсин, а потом идёшь в магазин — там сплошные соблазны, потом срываешься то на кефир, то на каши, то на хлеб, потом организм даже привыкает и к сыроедению, и даже снова начинает толстеть, несмотря на физические тренировки, к которым он тоже быстро привыкает, поэтому нагрузки надо всё время наращивать, иначе всё вернётся на круги своя — оно и возвращается, так как схема, принципы жизни остаются, в общем-то, теми же самыми… Всё при любом виде питания сводится, так или иначе, к бегу по одному и тому же рутинному кругу с одним и тем же вопросом: что бы такого съесть, чтобы быть молодым и здоровым, чтобы все тебя любили… То есть духовные пороки, связанные с едой, разве что слегка видоизменяются, но никуда не уходят, если мы переходим с одного типа питания на другой: мы всего лишь меняем при этом шило на мыло, а зерно проблемы остаётся там же, где и было. А соль пороков, связанных с едой, зиждется в принципиальном устройстве всей нашей цивилизации и связанной с ней общественной культуре, в которой практически ни один  ритуал, так или иначе, не обходится без кулинарных изысков и обильных застольных трапез, даже изъявления базовых человеческих чувств, как правило, должны быть обязательно подкреплены традиционными если и не распитиями спиртных напитков, то хотя бы хлебом-солью или посиделками то ли в баре, то ли в ресторане, то ли на природе, то ли в хлебосольном доме…

Ходил в сортир отлить и хотел было сплюнуть, да передумал — нет, думаю, слюну надо беречь, ибо это есть зело драгоценная влага. Поймал себя на этой мысли и понял, что психика начала уже перестраиваться на новые рельсы…

Суббота, 18.05.2013

Рубрика: стать праноедом | ОСТАВИТЬ КОММЕНТАРИЙ
Ноябрь 12

Встреча с Богом — НОВАЯ ЖИЗНЬ

alopuhin

Встреча с Богом

Человек обладает возможностью стать песней любви, танцем любви, однако лишь немногие люди, редкие люди реализуют эту возможность. Всё остальные рождаются как зёрна и умирают как зёрна, их жизнь так и остаётся бесплодной попыткой.

Я считаю, что люди приходят в церкви, в синагоги, в храмы из страха, а не из любви. Да, старики ходят туда чаще, чем молодые, потому что они больше боятся смерти. Старики ходят в церкви и храмы не потому, что они узнали нечто необычайно важное в жизни. Они видят, как жизнь ускользает у них из рук и великий мрак смерти надвигается всё ближе и ближе. Они боятся, они ищут защиты.

Они знают, что там у них не будет ни их денег, ни их друзей, ни их родных. От отчаяния они хватаются за идею Бога. Но это не любовь, это не благодарность. Их Бог является порождением страха, это лжебог.

Я всеми силами пытаюсь прорубить для вас окно в бытие. Я не хочу, чтобы вы устремлялись к Богу из страха. Я хочу, чтобы вы приходили к нему через опыт красоты, через опыт созидания, через опыт любви. Когда человек приходит к Богу через такой опыт, возникает контакт необычайной силы — преображающий контакт. Одно-единственное живое соприкосновение с бытием — этого достаточно. Ты больше никогда не будешь таким, каким был прежде.

 

(с) Ошо, «Утренние и вечерние медитации», изд-во «София», 2010, с.11

Рубрика: родиться заново, стать богом, стать революционером, стать счастливым | ОСТАВИТЬ КОММЕНТАРИЙ
Июль 31

Уличная афёра (II. 69) — НОВАЯ ЖИЗНЬ

alopuhin

Уличная афёра

Один из новых способов облапошивания, процветающий нынче на главной улице Москвы. Припася жертву у пункта обмена валюты, развесёлый чувак в розовом артистическом пиджаке идёт за ней, например, вниз, к Центральному Телеграфу, потом как будто невзначай догоняет, артистически нагибается, показывает жертве пачку долларов и рублей, перевязанную чёрной аптекарской резинкой, делится неподдельным удивлением по случаю этой якобы счастливой находки, тут же деланно и поспешно маскирует, конспирирует эту свою нарочитую радость, вот, дескать, случалось, говорит, терять, а вот находить не приходилось, надо же, дескать, как повезло, давай, говорит, никому не скажем, давай пополам, пойдём потихлоньку за угол, чтобы, дескать, никто ничего не заметил…

Заходят за угол у Моссовета, только якобы собираются делить, как к ним тут же неизвестно откуда подбегают два шустрых и суетливо обеспокоенных амбала, артист в малиновом пиджаке прячет деньги в карман, а бугаи, как бы между прочим, спрашивают, не находили ли они деньги, доллары и рубли, перевязанные чёрной аптекарской резинкой, на что ответчики дружно разводят руками, какие деньги, Боже упаси, а каратисты, не теряя времени даром, уже требуют, давайте, чуваки, по-мужски, покажите, какие у вас есть деньги, нет ли наших, а бедная жертва, охваченная страхом и стыдом, мысленно благодарит Господа за спасение от грешного деяния и с торопливой готовностью демонстрирует ушлым проходимцам свою собственную кровную наличность, каковую те берут, разглядывают, а потом вдруг бац!  и — проходными переулками — молниеносно исчезают в неизвестном направлении (и сиреневый пиджак с ними), а жертва между тем впадает в ступор, хлопает глазами, а когда смекает что к чему — уже поздно, поезд ушёл, ищи-свищи…

                                                                                                                                                  7.09.93 (22-22)

Рубрика: стать тараканом | ОСТАВИТЬ КОММЕНТАРИЙ
Июнь 24

Естествослов-II. 15.Зверь — НОВАЯ ЖИЗНЬ

alopuhin

15. Зверь

Жила-была себе заскорузлая деревянная табуретка, существо практически неживое, но где-то, совсем чуть-чуть, всё-таки, очень-очень немножечко, совсем слегка и ненароком — живое, живёхонькое, учавствующее в обменных иноформационных процессах. Мало ли что мы, испорченные культурными предрассудками и пристрастиями, считаем: мы стали ужасными дураками за тысячелетия наших чересчур суетливых телодвижений…

Табуретка немножко живая, но уж, конечно, не зверь. Не хищник, не дракон, не змий.

В развевающемся плаще проскакал меченосный Ланселот на ретивой кобыле — табуретка испуганно вжалась в землю, — он скакал в сторону прихотливо клубящихся облаков, в изгибах которых при очень большом желании можно было разглядеть туманные контуры роскошно-разлапистого Дракона…

Измождённый, измученный голодом и холодом волчара погнался на жизнестойким, выносливым зайцем — гнался, гнался, плутал, плутал, — но так и не догнал: измучился вконец, устал, запыхался — упал и умер, бедняжка. И только тут его нагнал наш хитроумный охотник, а нагнав, сокрушался искренно и честно, а посокрушавшись, вырыл кое-как в земле небольшую ямку и схоронил клыкастого беднягу, а схоронив, поставил крест и написал: «Волк обыкновенный, серый». А счастливый заяц меж тем убежал себе в далёкие дали, где влюбился в молодую зайчиху и вызвал в ней ответные чувства: но мы уже знаем, чем он кончит, бедолага отчаянный и бесстрашный, когда придёт сакраментальное время Всемирного Потопа…

                                                                                                                                             28.10.96 (15-35)

Рубрика: стать табуреткой | ОСТАВИТЬ КОММЕНТАРИЙ
Июнь 1

Естествослов. 13.Вода

alopuhin

Живительная влага, живая вода… Это вам не хлеб, это будет покруче. На самом деле без хлеба-то вполне можно обойтись — и совсем не обязательно бедным крестьянам корячиться на полях за выращиванием и сбором урожая ржи и пшеницы.

А вот без воды действительно хана. И ни туды, и ни сюды.

В 76-ом году я ради эксперимента держал недельную «сухую» голодовку, а в 89-ом — двухнедельную «сырую» (уже не ради эксперимента, а ради дела), и мог после этого сравнить ощущения.

Сегодня у меня был поистине водный день. Попив чайку и кофейку, я отправился в сосново-песочное царство, где погрузился в чудную чашу карьерного озера, намереваясь совершить свой шестнадцатый в этом году заплыв, и поплыл. Тут набежали тучи и посыпал лёгкий дождичок. Это было очень приятно. Потом дождь усилился. Глаза ведь мои были на уровне водной поверхности, и было удивительно наблюдать, как крупные капли с силой бултыхаются в воду, образуя бесчисленное множество столбиков-взрывчиков.

Но на середине дистанции началось что-то невообразимое — сплошной стеной хлынул сильнейший ливень, я уже почти ничего не видел и плыл наугад, а тут ещё засверкали огромные молнии и загрохотали громы, и меня охватили одновременно и страх и восторг, и я тут же ощутил себя в эпицентре Всемирного Потопа и вспомнил фильм «Водный мир», где показан новый Всемирный Потоп, когда в результате тотального потепления растаяли Арктика с Антарктикой…

Кончилась, видать, пляжно-солнечная лафа и на свою поливальную вахту заступает первый эшелон осенних дождей.

А потом я отправился в баню, где проникался горячими парами, хлестался веником, намыливался, тёрся мочалкой, стоял под мощными струями душа, прохлаждался в предбаннике и попивал рязанское пивко…

                                                                                                                                                7.09.96 (21-57)

Рубрика: стать табуреткой | ОСТАВИТЬ КОММЕНТАРИЙ
Май 12

Насилие. Гнев. Оправдание. Осуждение. Ложь идеалов и пристрастий. Есть только то, что есть Здесь и Сейчас

alopuhin

Удовольствие, мысль, страдание, страх, социально-культурные стереотипы и насилие очень тесно связаны между собой. Многие люди испытывают удовлетворение, удовольствие от своего насилия, от своей враждебности, неприязни к кому-то, от ненависти к определённой группе, что отличается от других цветом кожи, образом жизни и поведения, своими представлениями о чём-либо, своей верой и т.д. Однако при состоянии ума (ахимса), где прекратилась склонность к такому (и всякому иному) насилию, в носителе сего ума пробуждаются такая радость и такой восторг, которые весьма далеки от низменного удовлетворения, получаемого от насилия со всем присущим ему негативизмом.

Чтобы не жить в постоянной войне друг с другом и не страдать от этого негативизма, нам необходимо дотянуться до корней всякого насилия, иначе мы никогда от него не освободимся. Стоит нам увидеть его исходную природу в самих себе, и мы легко скинем с плеч тяжкую ношу злобы и страха, делающую из нашей жизни сплошную каторжную повинность, и обретём гармонию с окружающим нас миром, то есть сможем увидеть в нём свет, радость и любовь, чтобы ответить ему благодарной взаимностью, чтобы самим излучать свет, радость и любовь.

Многие объясняют собственное насилие насилием, существующим во внешнем мире, и опасаются проявить своё миролюбие и пацифизм, чтобы-де этот мир не надругался бы над ними, такими мягкотелыми и незащищёнными. Однако подобное объяснение говорит только о том, что эти люди не умеют ещё жить в состоянии подлинного внутреннего мира, в состоянии внутренней свободы от внешних рефлекторных мотиваций ко злу и к ответной вражде, взаимному насилию (мол, раз они так, то и я так!). Тот, кто реально пребывает в состоянии подлинного внутреннего ненасилия, вообще не имеет с внешним миром никаких проблем и конфликтов.

Насилие — в широком смысле этого слова — как природная агрессия организма, как имманентная склонность всего живого к экспансии, ко всё более и более широкому распространению собственного доминирования свойственна каждому из нас.

Насилие — это не только то, что происходит, когда кого-то, например, убивают, избивают или насилуют. Сказанное в запале слово — это тоже насилие. Когда мы толкаем кого-то локтями, пробираясь куда-то в толпе, когда мы из страха покоряемся приказу, каким бы нелепым он ни был и т.д., — это тоже насилие. Когда мы пытаемся принудить кого-то или даже себя к чему бы то ни было, даже к любви, — это тоже насилие.

Вы проявляете насилие, когда идентифицируете себя с чем-то внешним — с той или иной религией, мировоззрением, расой, национальностью, традицией, страной, городом, семьёй, командой, предприятием, цехом, профессией, званием, титулом, квалификацией, наградой, должностью. Вы проявляете насилие, когда отождествляете себя с той или иной внешней системой, структурой и статусом: тем самым вы отделяете себя от тех, кто отождествляет себя иначе, тем самым вы определяете кто для вас свои, а кто чужие, вы устанавливаете барьеры и перегородки между теми, кто вам близок и теми, кто вам чужд. Но Тот, Кто сказал: «Любите врагов ваших», тем самым призывал нас принять и понять всё человечество, а стало быть не плодить, а разрушать в самих себе эти самые барьеры отчуждения и непонимания, а точнее, подниматься над собственными стереотипами, пристрастиями и предрассудками, собственными укоренившимися представлениями и мнениями. Такая любовь требует быть живым и пластичным, всевосприимчивым и терпимым к тому, что большинство людей рефлекторно отвергает, и к тому, что не приемлет меньшинство. Такая любовь требует быть открытым и незащищённым не только перед внешним миром, но и перед самим собой. Такая любовь требует быть непреднамеренным, спонтанным и простодушным, но вместе с тем и настолько бесстрастным и бдительным, чтобы успеть упредить собственные рефлекторные реакции на внешние раздражители, дабы в зародыше их пресечь, если они чреваты страхом, неприязнью, гневом и враждебностью (а чтобы пресечь, достаточно просто ясно увидеть).

Такому всеприятию, такой необусловленности, такой независимости, такой любви необходимо учиться. Иногда на такое учение уходит целая жизнь.

Начав учиться ненасилию (а точнее, медитативной осознанности того, что есть), мы должны  сначала ясно и полно увидеть собственное насилие, то есть наше автоматическое побуждение делить всё и вся на своё и чуждое, надо пока перестать его либо осуждать, либо оправдывать, надо научиться смотреть на него беспристрастно, бесстрастно. Смотреть внимательно и дотошно. Отбросив все мнения и суждения по этому вопросу.

Всякий социум всегда и везде морально оправдывает и культивирует множество видов насилия. Прежде всего он оправдывает и культивирует те или иные влияния и обусловленности, разделения и структурирования, которые, в свою очередь, и порождают насилие.

Когда вы защищаете вашу семью, страну, её символы, достоинства и милые сердцу недостатки, вашу веру, ваши воззрения, ваши принципы и догмы, когда вы защищаете то, чем вы владеете или хотите владеть, вы порождаете гнев и вражду.

Весь вопрос в том, можете ли вы посмотреть на свой гнев и свои пристрастия без гнева и пристрастия, как нечто отдельное от того, чем они, по вашему мнению, обусловлены, то есть без оправдания и осуждения. То есть — объективно. Я могу увидеть вас в истинном свете лишь тогда, когда буду смотреть на вас независимо от того, испытываю ли я к вам вражду или считаю вас прекрасным человеком, лишь тогда, когда смогу абстрагироваться от своих субъективных пристрастий по отношению к вам (а иных и не бывает). А это не так просто.

Гнев, неприятие, насилие — всё это часть меня, часть, с которой я так сросся, что отождествляю себя с нею, и взглянуть на неё бесстрастно, неумолимо и настойчиво мне очень трудно. И я не смогу этого сделать до тех пор, пока это не станет для меня важнее, чем пища, секс, положение в обществе, ибо глубинная склонность к насилию, которую я когда-то, по глупости своей, оправдывал и которой я раболепно служил, меня развращает, уродует, стесняет и губит, как губит и весь мир, и поэтому я хочу увидеть её и понять, чтобы возвыситься над ней, чтобы стать выше собственных привычных низостей, которые общество в массе своей приемлет и даже всячески культивирует.

Однако возвыситься над насилием — не значит его подавить, игнорировать или с ним смириться. Я должен его увидеть и тщательно рассмотреть сразу и во всех его связях, для чего должен вникнуть в него со всем возможным бесстрастием и абстрагированием, со всей возможной остротой и непреклонностью, со всей возможной ясностью и свежестью ума, очищенного от его привычной обусловленности. Для этого придётся со всей возможной бдительностью держать на контроле все свои привычные повседневные реакции на внешние и внутренние раздражители, тренируя свой ум быть живым и юрким, как верная вам собачка (ум — это и есть ваша служебная собачка, инструмент вашего сознания, что соприродно всей вселенной и этой собачке не по зубам).

Многие из тех, кто хочет избавиться от насилия, находят себе идеал ненасилия, наивно полагая, что следуя тому, что по смыслу вроде бы противоположно насилию, они смогут от него избавиться. Такими идеалами полны наши священные книги, наши мировые религии, но как бы мы им ни внимали, мы не стали от этого менее склонны к насилию. Создавая себе фиктивный мир идеалов и искусственных ценностей, мы попусту растрачиваем и рассеиваем свою энергию и своё внимание. Человек, по-настоящему ищущий истину, вообще не имеет идей, чтобы воспринимать всё, что есть, таким, каково оно есть вне зависимости от чьих-то субъективных представлений (а все идеи заведомо субъективны).

Вы, например, признаёте тот факт, что кого-то не любите или даже ненавидите: если вы глубоко и всецело им проникаетесь без всякого о нём суждения, ничего от него и себя не требуя, он просто сходит на нет. Если же вы начнёте требовать от себя кульвировать стремление к идеалу, вы тем самым включаете самоосуждение, ибо выстраиваете иерархию обусловленных этим идеалом ценностей, в которой идеал — сверху, а вы снизу.

Говоря: «Я не должен ненавидеть, я должен стремиться к любви, ибо ненавидеть плохо, а любить хорошо», — вы оказываетесь в мире лицемерия и двойных стандартов.

Жить полно, жить всецело в данном мгновении, в Здесь и Сейчас — значит жить в том, что есть без какого бы то ни было оправдания или осуждения, жить предельно осознанно, спонтанно и бдительно — только так вы начнёте понимать факт вашей неприязни (или иной какой-нибудь факт) столь целокупно, что он попросту испарится, не выдержав такой тотальной и непреклонной медитативной пристальности (что, между тем, ненарочита и легка, как пушинка). Стоит ясно и чётко увидеть проблему — и она решена.

Рубрика: медитировать, родиться заново, стать богом, стать революционером, стать счастливым | ОСТАВИТЬ КОММЕНТАРИЙ
Май 8

Другой — либо ад, либо — духовный учитель (счастье взаимоотношений)

револьвер
alopuhin

Мы чересчур поспешно судим окружающих нас людей, наделяя их своими ментальными ярлыками, в чём и проявляется превратность любых представлений нашего ума, проистекающая из инструментальной узости его эго-функциональных возможностей.

Мы и окружающие нас люди движимы каждый своими собственными обусловленностями и стереотипными пристрастиями, по крайней мере, на поверхности наших взаимоотношений. Под влиянием эго твои чувства, мысли и конкретные поступки мотивированы страхами и желаньями. Поэтому входя в отношения с другим человеком, ты либо его боишься, либо что-то от него хочешь.

Из-под этого пагубного влияния своего эго-ума, искажающего окружающий мир, ты можешь выйти только тогда, когда научишься устремлять львиную долю своего внимания в сферу непреходящего Настоящего, в Здесь и Сейчас, где у тебя пропадает желание использовать окружающих тебя людей в интересах своей загребущей самости, вечно строящей планы по своему доминированию над остальными самостями, на которые ей всегда наплевать.

Если  ты полностью, всецело присутствуешь в моменте общения с другим человеком, ты отстраняешь на задний план умозрительную идентичность, какой ты его, этого человека, автоматически-бессознательно наделил, исходя из своих превратных представлений о его предполагаемой жизни в прошлом. Главное — сохранять при этом в себе внутренню тишину и бдительный покой, подобный зеркальной поверхности озера в момент абсолютного штиля.

Если во взаимоотношениях с другими людьми нам удаётся выйти за границы своих суетливых желаний и опасений, их место тут же занимает безмятежно-божественное приятие, всевосприимчивость, бесстрашная душевная открытость, прощение, эмпатия, сострадание, мир, а иначе говоря, любовь — любовь, в самом широком смысле этого слова. Узколобому эго такая беззащитная, такая рискованная широта не по нутру, ведь при этом оно теряет своё машинально-рефлексивное главенство, благодаря которому оно прежде могло подпитывать свою силу и властно навязывать всем и вся свою заведомую «правоту».

Воспринимая с любовью и нежностью всякое мгновение Здесь и Сейчас, каждый встреченный тобою человек является тебе в ауре этой любви и нежности, и тогда к тебе нисходит его принимающее понимание, идущее не от ума, а от сердца, для которого всё во вселенной заведомо ей конгениально — соразмерно. Это приятие-понимание бессловесно, безпонятийно — без-умно.

Эго ума старается первенствовать над другими и торопится себя им навязать как более высшее, более главное «я», чем порождает вокруг себя напряжённое поле конфликта и стресса. А мирное, сердечное всеприятие заранее склонно к нивелированию и даже умалению собственной самости, а стало быть к тишине и слушанию — психотерапии — другого существа. Как сказал поэт — «тишина есть лучшее из того, что слышал». Учитесь погружаться с вашими любимыми, вашими друзьями и знакомыми в совместное поле взаимной тишины, в медитативное поле покоя и воли, и тогда ваши отношения обретут незримое пространство, в котором они смогут по-настоящему развиться и расцвести.

Другой — это либо ад, либо — твой духовный учитель. И это относится не только к отношениям с людьми, но и с любыми окружающими тебя объектами — более или менее живыми. Либо ты с корыстным пристрастием используешь их для подпитки дутых амбиций своего эго-ума, чувства своей важности в глазах общества и мира, либо без своих ментальных проекций и пристрастных интерпретаций принимаешь их собственную уникальность и даже испытываешь признательность за их существование.

Древняя мудрость гласит, что всё окружающее есть лишь твоё собственное отражение, что при случае и поможет и спасёт, если только ты будешь бдительным и внимательным к тем знакам, которые это отражение тебе преподносит.

Задумайся, каково качество твоего контакта не только с твоими близкими друзьями и членами семьи, но и с продавцом магазина, и с клиентом твоей компании, и с парковщиком на автостоянке, и с кассиром в банке.

Только чуть заостри внимание, лиши своё восприятие обыденной, привычной машинальности, создай в душе священное благоговение, высшую, духовную тишину, из которой являются в этот мир все вещи, все его существа; только прояви тотальное восприятие того, что видишь и слышишь, откройся с бдительным спокойствием навстречу тому человеку, какого видишь перед собой, забыв о его социальном статусе (ведь ты вневременное божественное существо, и этот, встреченный тобою человек, вневременное божественное существо), — и тогда пусть на мгновение, но прорвётся сквозь горизонтальные маски социума и привязанности убогого быта бессловесная вертикаль ничейного Духа, и на свет божий явится вдруг та глубинная реальность, реальность высшего смысла, ради которого мы и рождаемся заново каждый день, каждый час, каждую секунду своего пребывания на матушке-земле…

Рубрика: стать счастливым | ОСТАВИТЬ КОММЕНТАРИЙ
Май 1

Бомжиха с Казанского вокзала (I. 71)

alopuhin

Хотел написать небольшую штучку о старухе-бомжихе, увиденной мной на Казанском вокзале, но чуть не передумал — какими словами можно её написать?! Тут вот и позавидуешь рисовальщикам, которым надобен целомудренный глаз, а не слова, слова, слова...

Как, как это описать?..

Сия старуха — Плюшкин, окутанный ещё большим количеством ещё более безобразных и ветхих лохмотьев неописуемого вида, земляного цвета (ежели таковая рвань и пропитавшая её грязь, пыль и многое иное могут вообще иметь хоть какое-нибудь отношение к слову «цвет«) и кисло-смрадного запаха с преобладанием мочевой составляющей: концентрация запаха столь сильна, что своё отвращающее действие он начинает оказывать уже на расстоянии в 15-20 метров от объекта (сие описание может показаться излишне жестоким и бесчувственным, но против этой бедной ни в чём не повинной старушки я ничего ведь не имею, я только должен, и по возможности более «лабораторно«, очертить, хотя бы эскизно, её экстраординарный облик, больше ничего).

Поверх этой горы лохмотьев (из которых выглядывают тонкий и длинный — гоголевский! — нос с горбатинкой и два остреньких комариных глазка, будто столкнувшиеся друг с другом на переносице) — аляповатые гирлянды и гроздья невероятно разнокалиберных и столь же жутких, драных и землистых мешков, мешочков, связок, авосек, пакетов, рюкзаков и бывших сумок (откуда там и сям выглядывают фантастические огрызки и ошмётки хлебных буханок, батонов, пирожков), соединённых посредством разномастных верёвочек, шнурков, чулков и тряпок в сложную подвесную систему, отвечающую принципу Цицерона «Omnia mea mecum porto»*.

Снизу выглядывают страшные тумбы — распухшие ноги в полиэтиленовых мешочках заместо обувки.

Спешит на рязанскую электричку (там проходит значительная часть её запредельной жизни). Идти почти не может (ноги-то больные), но пытается, при каждом — редком — шажке орёт благим матом (тонкий, писклявый голос).

Люди от неё шарахаются, но ошарашенных глаз не отводят, смотрят — кто с театральным любопытством, кто с состраданием и жалостью, кто со страхом и ужасом, а кто и со всем этим вместе (последних большинство).

Помочь — никто не решается. А если и решается всё-таки сделать попытку, терпит фиаско: старуха никого не слышит, плачет, орёт, машет руками, смеётся, поёт фрагменты неведомых народных песен, вдруг вспоминает загинувшего где-нибудь сына, в каких-то там ещё краях, далёких и сказочных…

                                                                                                                                         13.04.93 (21-12)

—————————————————————

Omnia mea mecum porto — Всё своё ношу с собой (лат.)

Рубрика: стать тараканом | ОСТАВИТЬ КОММЕНТАРИЙ
Апрель 28

Желанье респектабельности на фоне суеты и страха. Свобода от страха.

alopuhin

Если говорить начистоту, нас больше всего на свете интересует одно — мы сами. Даже когда помогаем другим, мы этим зарабатываем себе удовлетворение. Мы страшимся быть никем и ничем.

Наиболее полное чувство удовлетворения приносит нам высокое положение в обществе, при котором мы мы стоим выше других, и чем выше стоим, тем выше степень нашего удовлетворения. Хотя — наши внутренние проблемы и страдания при этом не только не уменьшаются, но даже и растут неизмеримо. Боясь потерять лицо, мы проявляем более или менее явную агрессивность. Этот страх (психологический страх) приводит ум в смятение и суету, от которых он спасается, цепляясь за привычные ему стереотипы, то есть за старые, отжившие своё шаблоны мышления, что вступают в закономерный конфликт с текущей действительностью. Для сглаживания этого рассогласования между новым и старым, между живым и мёртвым ум становится лицемерным, лживым, изворотливым (как уж на сковородке).

Мы многого боимся — потерять то, что имеем, лишиться дома, денег, семьи, комфорта, успеха, достоинства, лица, уважения, жизни, здоровья, последних волос на голове, зубов во рту, привычных установок трусливого ума…

Страх — главная наша проблема, бегство от которой лишь её усугубляет. Надо — не бежать от этого страха, а понять его корневую причину: мы боимся увидеть себя и своё реальное положение здесь и сейчас, лицом к лицу.

Необходимо остановиться. Избавиться от смятения и бегства от правды. Избавиться от ума с его готовыми шаблонами и заранее на всё готовыми ответами, что порождают всю эту суету, смятение и это судорожное бегство. Надо сдвинуть своё мышление с насиженного им места и покинуть зону комфорта.

Необходимо научиться быстро возвращать свой егозливый ум из прошлого и будущего времени, за которое он цепляется в страхе оказаться в немотной пустоте неопределённости. Возвращать его в Здесь и Сейчас, где нет никакой суеты, никакого смятения и никаких страхов, порождаемых мифическими конструкциями вечно опаздывающего, всегда старого, всегда неактуального мышления. Если неактуальна мысль, то и вылепленные ею страхи, фобии тоже неактуальны. Не ко двору, не по делу. Не к месту. Мимо цели, мимо пользы. От них только вред.

Я езжу на работу на велосипеде мимо своры придорожных собак, прикормленных сторожами строительных складов, и эти собаки очень не любят велосипедистов и бросаются на них что есть мочи. Я еле от них увёртывался. И однажды (где-то год назад) одна из собак меня всё же догнала и тяпнула за ногу. Они и сейчас по-прежнему на меня бросаются, только состав своры время от времени меняется — одни собаки умирают, другие рождаются и матереют. Было бы смешно заявлять, что я этих собак, что меня покусали, совсем не боюсь. Но если вглядеться в темпоральную природу этого страха, то станет понятным, что во время самого укуса я никакого страха не испытывал, однако он охватывал меня до и после него, то есть в прошлом и будущем этого события. То есть этот страх порождала моя автоматическая умственная мифология, построенная на мысли, картинно представляющей бег и бешеный лай этой своры собак, которые приближаются ко мне всё ближе и ближе, ближе и ближе… Мысль, проецируя в будущее то, что произошло (или могло произойти) в прошлом,  порождает гиперболы, делает из мухи слона, обрушиваясь на нас снежным комом надуманных проблем. Чтобы научиться возвращать ум в настоящее, в Здесь и Сейчас, чтобы делать его пустым и адекватным происходящему, то есть реально оценивающим реальность и решающим проблемы по мере их поступления, надо понять описанную выше структуру мысли во времени — понять не интеллектуально, а сердцем и душой. Так вот, сегодня утром одна из собак меня почти догнала, но я всё же от неё оторвался, и страха при этом совершенно не испытывал. Но прежде чем этого добиться, я долго тренировался  быть в этой ситуации спокойным и бесстрастным, полным расстебаем и пофигистом, то есть совсем не стараться быть кем бы то ни было, а попросу плыть по течению некоей медитативной ничтойности… Всё это очень индивидуально — никто не сможет вам помочь найти необходимое состояние, пока вы сами не исхитритесь как-нибудь до него дорасти. Главное — понять корневую природу всякого желания, всякого страха. Понять целостно, «безумно», без фрагментирующего анализа угодливого мышления, поверяющего сплошную гармонию неделимой реальности алгеброй формальной логики, разрывающей всё что ни есть, к примеру, людей и собак на плохих и хороших, добрых и злых, красивых и безобразных.

Реальность сама во всей своей голографической подлинности предъявит себя вашему сознанию, если фоном ему станет не егозливая словомешалка ума, а его отрешённая немота и невозмутимое спокойствие. Тогда вы сможете воспринимать целиком, тотально, без логической формализации корневую природу и самой этой реальности, и своих фобий, и своих желаний, и всего остального, что от неё неотделимо…

Необходимо — принять и полюбить себя и свои проблемы, для чего не нужно ничего, кроме бдительности неусыпного наблюдателя, каковым вы должны стать, чтобы осознать отсутствие всякой объективности у всех ваших страхов и страданий, чтобы осознать их субъективную надуманность, ведь на самом деле вашего страха и ваших терзаний как таковых нет в природе, а есть в вас, вашем уме, егозливом уме наблюдателя. Стоит это понять — и страх исчезнет.

Рубрика: стать революционером | ОСТАВИТЬ КОММЕНТАРИЙ
Апрель 21

Das Ordnung

кузнечик
alopuhin

Но с детства методично и с успехом вдолбленный в нас Ordnung, который заведомо предопределяет большую часть наших долженствований и условных рефлексов, принуждает нас тем самым видеть и замечать только то, что угодно ему, хотя он, этот слившийся с нами до полной своей неразличимости Ordnung, нам как будто давно уже и не мешает представлять, словно мы проживаем (прожигаем) эту жизнь по своему собственному, вроде бы достаточно ответственному, разумению, а не под его железную диктовку…

Чаще всего мы видим — замечаем — лишь то, что полагается и привычней, желательней всего видеть и замечать в данных обстоятельствах прилично воспитанному человеку.

А когда мы наконец устаём безотчётно бояться увидеть то, что видеть не полагается (т.е. начинаем отдавать себе отчёт в этом страхе), мы зачастую начинаем бояться ещё утончённей и скрытней — так наше подсознание пытается нас перехитрить, чтобы сохранить нам наши уютно и крепко-накрепко угнездившиеся в нас привычки.

Рубрика: стать богом | ОСТАВИТЬ КОММЕНТАРИЙ