Август 21

Второе пришествие-5 (III. 44-45) — НОВАЯ ЖИЗНЬ

alopuhin

Второе пришествие-5

Новый Исус — он и мыслил уже (где-то) по-новому: ему чужда была старообрядная твердолобость, — а всякая ситуация неизбежно требовала своего подхода. Но когда ситуация оценена и подход найден, для внедрения этого подхода в живую и уже устоявшуюся во многом жизнь требовалось применить известную непреклонность и мудрую силу принятой на себя власти.

Вот Альфред Норт Уайтхед пишет: «Порядок недостаточен. Необходимо нечто куда более сложное: порядок, накладывающийся на новизну; вследствие этого плотность порядка не вырождается в простое повторение, а всегда есть рефлексия на фоне системы. <…> Мир стоит лицом к лицу с тем парадоксом, что он ждёт нового и в то же время охвачен ужасом перед потерей прошлого, знакомого и любимого» (1929г.)

Так вот, Исус в собственном своём лице хотел снять это противоречме между старым и новым, чтобы этот потерянный мир не метался, не дрыгался, вопя и стеная, между прошлым и будущим, а для этого надо дать, надо указать этому разориентированному, развинченному миру единственные — на сегодня — ценности, устанавливающие гармонию между старым и новым, между низшим и высшим, между левым и правым…

Исус опять начинал всё сначала. Ему внимали дети и бродячие собаки — чистые, незамутнённые сосуды, изначально готовые к восприятию чистой истины. Ему внимали отбросы общества, бездомные бродяги и алкаши — люди, опустошённые жизнью и судьбой. Но это было ещё только первой пробой, только началом.

Исус сказал: Ищу человека. Исус набирал себе новых апостолов. Исус говорил: Когда вы познаете себя, тогда вы будете познаны и вы узнаете, что вы — дети и бродячие собаки.

Извечный еретик, юрод и отщепенец, Он всегда разрушал закосневшие формы и распаковывал новые смыслы, т.е. делал то, что делает всякий уважающий себя творец и мыслитель; и теперь Он покажет и докажет всем, что Он вовсе не такой кроткий и нудный морализатор, каким Его представляли скучные седобородые старцы в рясах и клобуках, столетьями бубнящие с амвона вчерашние истины… Он докажет, что истины могут быть только сегодня и только сейчас, и всякий раз их надо открывать заново: «Смерть и жизнь — во власти языка» (Притчи, 18:21).

                                                                                                                                                  16.11.93 (01-11)

На развалинах Империи выщупываем прежде неприкасаемые структуры. Отстранённо переоцениваем ту скорлупчато-капсулизированную жизнь, сердцевиной которой мы были ещё совсем недавно, а нынче брешь пробили в скорлупе и истекли в мировые просторы с ещё не сложившимися структурами, и водим, и водим усами своими, эхолокаторами, принюхиваемся к веяниям с разной степенью жадности…

Вот и восприятие внешних, даже простейших, вещей разрушено до основанья, — природные там всякие ландшафты, улицы, дома, собаки, облака, деревья — все эти штуковины не желают слагаться в единую, цельную картину (систему), каковая во многом составляла прежде такое понятие как родина, отчизна... Разве что язык? Но и он скрипит и гудит, пустотелый, ещё не знающий, не ведающий что же ему, сирому, бедному, теперь собою облекать, оплетать, опутывать — укреплять.

Вот Ерёма, тот овеществляет новые метафоры, такую, например, как «принятие на грудь»: покупая разливное пиво, распахивает пред изумлённым продавцом рубаху и предлагает собственную грудь для розлива означенной жидкости, лей, говорит, не тушуйся… Но жизнь и язык — это ведь не одно и то же. Язык есть средство мифологизации жизни, а человек без этой мифологизации скудеет и сохнет — не может он без неё жить; и если не успевает чего-нибудь придумать — подыхает. «Смерть и жизнь — во власти языка».

Абдулла — субтильный и элегантный студент Лита (из Сирии), потомок какого-то древнего царского рода — в одну из пьяных ночей с помощью Моллы (из Туркменистана) довольно интересно рассказывал о преимуществах жизни по законам шариата. Жека  же, будучи поначалу в алкогольной отключке на голой (полосатой) своей кровати, выпростал вдруг из-под руки осовелый глаз и принялся выкрикивать заплетающимся языком: «Эй ты, чувак, кончай! Надоел! Дёргай отсюда!» Молла тут же вступился за брата (по Исламу), а в итоге распалил Жеку на пьяную драку.  Драчунов пытались разнять, но без толку. Жека с Моллой дрались в коридоре за дверью, а печальный Абдулла курил и рассказывал о чудесах Корана, и в том числе о том, что недавно учёные подсчитали количество всех букв арабского алфавита, из которых составлен Коран, и сделали удивительное открытие: оказывается, в Коране содержится абсолютно равное количество всех букв арабского алфавита… «Смерть и жизнь — во власти языка»…

И в заключение — отрывок из моей двухгодичной давности курсовой по античной литературе.

«Всякое время, всякая эпоха, всякий народ несут на себе свои знаковые системы, необходимые ему для самоидентификации. Всякое новое, новаторское художественное произведение — это в чём-то всегда игра, и где-то даже, умышленное или нет, щекотание традиционных морально-нравственных усиков добропорядочных своих современников, а порой даже — заодно — и потомков, как мы теперь можем наблюдать.

Истинное искусство — это всегда, так или иначе, ломка, встряска застоявшихся и залежавшихся канонов, стереотипов, это дерзость, неизбежная в создании новых ракурсов и сфер, которые сами в конце концов не что иное, как по-новому перетасованные, перекомбинированные, перестроенные элементы-кирпичики всё той же традиции; традиция же есть не что иное, как фольклор и искусство древнего мира.

Старые мифы умирают, нарождаются новые, но сии последние без первых невозможны. Значит что — «нет, весь я не умру»?.. Значит, не умрёшь.

Значит, что — старые мифы не умирают?

Значит, не умирают; не умирают — а попросту переходят в новое качество, в каком играют уже иные роли.

Античная литература снова и снова убеждает нас в том, что прошедшие столетия, а то даже и тысячелетия, почти не изменили человека в его основополагающих, планетарно-космических ипостасях — у него остались не только те же руки-ноги, но и во многом те же всё эмоции, чувства, страсти, мысли...

Да, человек как психофизическая сущность с течением времени почти не изменялся, — изменялись образ, стиль, формы его жизни, его менталитет, хотя некоторые обряды и ритуалы оказались всё же на удивление живучими и существуют по сей день (это, например, основы римского судопроизводства, поминовение усопших на девятый день после смерти и т.д.); многие представления и образы, укрываясь от разрушения в коллективном бессознательном, стали архетипами и буквально ежедневно незримо сопровождают нас в нашей повседневности; архетипы оснащают наше восприятие окружающего мира, в том числе и восприятие условности искусства, сложными системами знаковых символов и эмблем. <…>

И наконец урок для нас — для нынешних.

Античное мышление, античная диалектика, античная мифология, античное искусство — самодовлеющи, самодостаточны. Античный человек ценил, так сказать, сам процесс... И даже авторы времён упадка Империи несут нам в своих сочинениях столько раздольного, цветистого жизнелюбия, столько юной, бурлящей неугомонности, отрицающей нудную рефлексию и всяческую твердолобость, что мы с неизбежностью понимаем: — крушение империй, несомненно, порождает благотворный анализ, переоценку всех ценностей, иронию и скепсис, разрушение догматов, идеалов и вер; современники, свидетели таких эпохально-исторических разломов платят за это дорогой ценой душевного смятения и духовного опустошения, — но этой ценой куплена свобода, которая не имеет цены».

Да, чуть не забыл: вчера у родителей на кухне видел чудесную (живую!) бабочку-капустницу — грандиозное событие для скучающего (зимнего) глаза!!!

                                                                                                                                                   16.11.93 (21-58)

Июль 9

Контрастная деталь и ординарная телепортация (II. 21-22) — НОВАЯ ЖИЗНЬ

alopuhin

Контрастная деталь и ординарная телепортация

Примеры контрастной и, что особенно важно, остраняющей детали, раздвигающей, углубляющей контекст любой сцены, отчего она (сцена) становится метафорой, бликует, множится смыслами и при случае может послужить объектом для искусства (примеры подлинные, подсмотрены лет семь назад, тогда же записаны на случайных клочках и недавно обнаружены мной в архивном беспорядке):

1)                                Ария в ночи

Иду в ночи один по городским задворкам. Навстречу — два мужика бухих, обнявшись под луной, горланят что есть силы в небеса знаменитую арию варяжского гостя «Не счесть алмазов в каменных пещерах» и что самое интересное — верно попадают на нужные ноты: чистая правда.

2)                               Передел мира

Детишки играют в ножички. Земляной круг поделён ими на сектора — СССР, Англия, США, Германия… Чей ход?..

                                                                                                                                                                    13.08.93 (01-20)

Между прочим, рассказывает Ермоген, захрустев молоденьким лучком и продевая свой ехидно писклявый голосок скрозь этот смачный закусочный хруст, между прочим, через два с небольшим годочка после того, как я возвернулся из северокавказской ссылки на родные среднерусские просторы (когда это вот водка стоила, между прочим, в сто раз меньше нынешнего), я получил серию телепатических сигналов от своей старой тамошней подружки (к тому времени почти уже мной подзабытой). Так вот, я послал ей в ответ серию ответных сигналов, в том смысле, что салют-салют, желаю здравствовать и прочая воздушная чепуха

Но этого ей показалось мало, ей предстояло тогда сделать судьбоносный выбор, а моё существование на этой планете этот выбор несколько затрудняло… Повторяю, несколько… Наливай! Хорош! Чокнемся. За все случайности любви!.. Лучок закончился и закусывать пришлось прозаическим, но от того не менее дорогим, хлебушком… Ха, продолжал Ермоген, тогда я срелаксировался, а точнее, впал в затяжной медитативный транс и в результате телепортировался на пару часиков в те самые покинутые мной края, встретился с покинутой подругой, выходи, говорю, замуж, обо мне не думай, так и быть, — короче, благословил… А вот обратно телепортироваться не смог. Пришлось занимать денег и целых тридцать пять часов трястись на поезде. Пока до Москвы добрался, чуть с ума не сошёл от жары и скуки! Правда, познакомился в дороге с одной… Но это уже другая история

                                                                                                                                                                        13.08.93 (11-38)

Июнь 26

Естествослов-II. 17.Книга — НОВАЯ ЖИЗНЬ

alopuhin

17.Книга

Жила-была себе заскорузлая деревянная табуретка, ютилась в книженции странной по имени «Структура табуретки» средь иных словесно-начертательных именований, что пучатся смыслами, выплескивают их из себя, играют ими, сообщаются, обмениваются, перемешиваются, смеются и плачут, плодятся, размножаются почкованием и перекрёстным опылением, горят и каменеют, говорят и молчат... Это ли не жизнь? Да — и это тоже жизнь. Которая разная. В том числе и виртуазная. И виртуозная. И коматозная. И куртуазная. И монструозная. И нехилая. И nihil’озная. И калокагатозная. И стервозная…

В магической книге судеб начертано всё обо всём, всё расписано и всё предсказано. В том числе, конечно, и о нашей деревянной табуретке, судьба которой нелегка. Где она только ни была, чего только ни испытала. И ломало её, и корёжило, и дождём поливало, и снегом посыпало и т.д. «Структуру табуретки» читала она на досуге и вписала в неё однажды такие слова: «Я — табуретка, я есмь сущая табуретка, а в конце концов — назови меня хоть табуреткой, хоть как, но в похоронный кузов не клади. Что в имени тебе моём, Лопухин проклятый?! Моё имя, как и всякое иное, — только эвфемизм, только метафора, оболочка, скорлупа. Зеркальный щит Персея«.

                                                                                                                                                     29.10.96 (19-17)

Май 22

Естествослов. 1.Машина

самолёт
alopuhin

Дополнительная человеку махина окружает, кружит его, оплетает, опутывает, так вплетается в его повседневье, что трудно подчас разобрать где кончается человек и начинается машина. То бишь — становится уже ещё одной ногой, ещё одной рукой, одним ухом, глазом и т.д. А то даже и — ещё одной кучкой нейронов, ещё одним шматком нежнейшего мозга

Т.е. человек есть не только человек, но и то, что он делает — вне себя. Человек чрезмерен, избыточен, не может довольствоваться собственными, сугубо человеческими, границами и потому — экспансионист.

Машина в хороших руках — хороша, в плохих — плоха. В первом варианте она рождает в человеке дополнительные чувства радости и свободы, достоинства и силы, тепла и уюта… Во втором — чувства прямо обратные.

Иные машины настолько сживаются-срастаются со своими человеческими хозяевами, что взаимодействуют с ними уже не только технически, но и на уровне тонких ощущений, на уровне интуиции. Сейчас уже доказано, что вообще любой предмет-объект, с которым достаточно долго и тесно взаимодействует человек, одушевляется им отнюдь не метафорически, а буквально. То есть сей предмет-объект уже после снятия человеческого воздействия сохраняет в себе вполне материальную память об этой связи, некое конкретное последействие. То есть человек может приручить не только животное, но и любую вещь, любую машину.

Отсюда — разделение объектов на живые и неживые совсем не очевидно. А уж то, что сделано человеком собственными руками и служит ему потом в течение жизни верой и правдой, то неизбежно наделяется теми или иными свойствами полевой формы жизни.

Старые, опытные операторы компьютеров, кинокамер, всевозможных станций и станков, шофёры, лётчики, мариманы и многие иные технические управители знают случаи разумного, своевольного поведения сроднившихся с ними машин.

Но всё равно машина только средство, инструмент, костыли, хитрость, Троянский Конь

Хотя — если отрубим человеку ногу, поймём, что эта нога есть такой же его костыль, как и органично встроенная в его жизнь машина. То есть проблема машины (как и проблема табуретки) есть только часть проблемы человека.

                                                                                                                                            30.08.96 (20-35)

Март 5

Русские versus американцы

alopuhin

Американский антрополог Маргарет Мид спрашивает: «В чём разница между русским и американцем?» И тут же отвечает: «Американец, чтобы уклониться от неприятных обязанностей, сделает вид, будто у него и вправду заболела голова. А русский обязательно добьётся того, что она у него и вправду заболит».

Согласитесь, русский вариант решения проблемы куда надёжнее и убедительнее американского. Солгавший американец будет мучиться нечистой совестью и пойдёт, вероятно, к психоаналитику, дабы возлечь на его кушетку и излить подоплёку своей двуличности. А русский, последовавший, по Станиславскому, методу «театра переживания», будет с чистым сердцем рассказывать каждому встречному о своих невыдуманных страданиях, будет искренне бить себя в грудь (вспомним героев Ф.Достоевского!)… Вера русского человека в предлагаемые обстоятельства была и до МХТ, но Станиславский тонко уловил эту архетипическую черту нашего национального характера и пустил её в дело…

Американец будет тяжко страдать от чувства ответственности за лживую причину его отказа, ибо доминантой его существования является рациональное, позитивистское мышление и протестанская этика. Русский же через минуту-другую забудет о том, что в чём-то отказал кому-то, безбожно солгав, ибо он текуч и спонтанен, как сама природа, а у нас, у русских есть, в этом смысле, показательная пословица: «То, что естественно, то не безобразно!» То есть у нас, выражаясь метафорически, правая рука не ведает, что делает левая.

Январь 15

I. ДУХОВНО-ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ ПОДСТУПЫ К ИЗМЕНЕНИЮ ПАТОЛОГИЧЕСКОГО ОБРАЗА ЖИЗНИ

 

тело

«Господи, дай нам смирение принять то, что невозможно изменить, дай нам мужество изменить то, что следует изменить, и дай нам мудрость отличить одно от другого».
Рейнгольд Нибур «Смиренная молитва» (1943)

Учтите — путь, на который мы с вами вступаем прямо сейчас, прямо с этого самого момента, одновременно и сложен, и прост. Сложен, потому что вам придётся оказаться в меньшинстве, презираемом агрессивно-послушным большинством, стать эдакой белой вороной, подрывающей вековые устои отцов-основателей, героически победивших Чингиз-хана, хана Батыя, Наполеона Бонапарта, Адольфа Гитлера и построивших Днепрогэс, БАМ и Газопровод Уренгой-Помары-Ужгород.
А прост этот путь потому, что ничего из ряда вон выходящего делать вам — упаси, Господи! — не придётся: надо будет лишь правильно и твёрдо обозначить вверенному вам организму своё непреклонное намерение по части его эволюционно-революционного преобразования из грязи да в князи, а всё остальное он сделает сам (со временем правильно зафиксированное намерение изменит ваш энергообмен, ваше питание с мёртвого на живое и приведёт вас к физическим тренировкам шесть раз в неделю).
Как начинается болезнь? Тело (читай: одухотворённая энерго-информационная машина) через свои периферические нервные окончания сигнализирует центральной нервной системе о неполадках в тех или иных органах или в системных настройках о рассогласованиях различного характера, и, наоборот, команды центральной нервной системы исполняются на местах через пень-колоду, организм то и дело, там ли, сям сбоит, пробуксовывает, отказывается от слаженной работы всех своих органов и систем.
И однажды эти деструктивные встречные пути сверху и снизу сталкиваются друг с другом, и накопление прежде вполне ещё терпимых дефектов, программных ошибок обретает лавинообразный характер, результатом которого оказывается неизбежная патология, каковую уже не скрыть… То есть всем (и самому страдальцу, и его близким) становится понятно, что без визита в контору эскулапов никак уже не обойтись…
Как цивилизации, матерея и дряхлея, со временем всё больше отходят от природы и в результате умирают, так и каждый человек в отдельности — с возрастом, как правило, всё больше запутывается в собственных желаниях и приоритетах и в конце концов не знает, чего же он по-настоящему хочет, его внутреннее состояние приходит в рассогласование с внешними проявлениями и окружающим миром, а в итоге его организм загрязняется и разрушается, и разрушается раньше, чем мог бы это сделать по естественным причинам.
Вот младенец — он живёт в согласии с собой и со всем, что его окружает:если он голоден, он кричит, если же сыт — срыгивает.
Сила мысли, неподкреплённая физическими действиями, относительно мала. Но соединение мысли и действия является одной из самых могучих сил на земле. А соединение соединений — коллективные мысли плюс совместные усилия — буквально сдвигают горы. Успех требует сочетания мысли, чувства и действия.
Мысль рождает проект и поддерживает его в рабочем состоянии.
Чувства поддерживают и возбуждают мысли.
А действия совершают физическую работу, которая приводит к успешному завершению проекта.
Без этих трёх составляющих пирамида рухнет.
Если у вас есть проект — мысль или мечта, — который пока не выходит, значит нужно ещё поработать над какой-то (если не над двумя) из сторон пирамиды (не хватает, как правило, действия)…
Прежде чем отправиться в далёкий путь, необходимо разобраться в себе и ответить на вопросы:»Кто я? Куда я иду? С кем я иду?»
Жизнь — это школа познания (и прежде всего само-познания), которая будет нам до тех пор повторять один и тот же урок, пока мы его не усвоим, то есть пока не изменим своих представлений и/или своего поведения.
Исходные правила-установки:
1. Не причинять вреда ни себе, ни другим (ненасилие);
2. Заботиться о себе, чтобы помогать заботиться о других;
3. Все силы отдавать учёбе ради разностороннего роста.
Чтобы продвигаться дальше, нам надлежит открыть свой разум, укрепить своё тело и усилить свои эмоции.
В школе жизни мы каждый день открываем — должны, обязаны открывать! — что-то новое. А чтобы узнать нечто новое, надо делать что-то новое, а ещё лучше — надо пытаться делать то, что мы делать боимся, что делать нам слишком уж лень, некомфортно и неприятно (при условии, что это дело безопасно для здоровья), делать то, чего от вас никто никогда и не ждал… Так мы скорее узнаем для себя что-то очень новое и полезное.
Надо заставить себя посмотреть реальности в лицо — целиком и полностью принять её такой, какая она есть. А ведь мы обычно не желаем принимать того, что заставляет нас злиться, скрипеть зубами и поэтому ускользаем, отворачиваемся от неудобной истины, прячемся в свою персональную раковину, внутри которой создаём плюшево-иллюзорный мирок — свой уютненький раёк.
Но от этого тупиковость нашей пагубной ситуации усугубляется ещё больше. И прежде чем её изменить, её надлежит принять — объективно и целиком: и вместе с этой ситуацией принять того, кто её породил, то есть самого себя, ибо из адекватной оценки происходящего проистекает наиболее эффективная и полезная для нас реакция.
Действительность по отношению к нам подобна зеркалу, то есть предстаёт перед нами таковой, каковы мы есть сами, какой её можно увидеть с нашей ограниченной точки зрения: насколько мы субъективны к миру, настолько и мир субъективен к нам. Как посмотришь, так и увидишь. Мы усматриваем в мире лишь те плюсы и минусы, что присущи нам самим. Наши самые нелицеприятные суждения о других и есть то, что мы должны принять в отношении себя.
Мудрецы и святые пророки говорили об этом не раз:»Не суди, да не судим будешь»; «Начни с себя»; «Спаси себя — и вокруг тебя спасутся тысячи»; «Относись к другим так, как ты хочешь, чтобы относились к тебе»… Есть единственный способ изменить то, что нам не нравится в окружающем нас мире — изменить себя.
Погрязши в рутине повседневного автоматизма, мы почти непрерывно создаём, мультиплицируем виртуальные психологические проекции, то есть творим иллюзии, симулякры и облекаем, драпируем ими всё вокруг себя, а потом эта наша, уже объективированная, проекция возвращается к нам как наше метафизическое отражение. То есть то, что мы видим вокруг — это образы, метафоры, которые что-то нам говорят о нас же самих, это знаки, сигналы, своего рода гиперссылки подлинной реальности, окукленные жизнеподобными конфигурациями предательских иллюзий, что выглядят однако вполне реалистично, так как они призваны запутать и ввести во искушение небдительных и суетных, то есть тех, кто привык болтаться по жизни в полуобморочном состоянии.
Порождённое нами множество зеркал в зеркалах образует нагромождение иллюзий, в которых мы пропадаем с головой, принимая всё что видим за чистую монету (как в кино, когда принимаем игру света за саму реальность). Источником всех этих призрачных представлений об окружающем нас мире являемся мы сами. Превалирующие тенденции этих наших проекций, какими мы подменяем внеположную нам действительность, дают нам преобладающие свойства и краски, в которых она пред нами предстаёт. Так, большому, духовно одарённому человеку горная вершина предъявит прежде всего своё небесное величие, дарующее радость и восторг, а ничтожному, неразвитому и непросветлённому человечку та же гора покажется лишь чудовищно уродливым нагромождением бесполезных глыб. И уж коли мы бездумно проецируем вовне самих себя собственные однобокие представления, то в ответ получаем собственное же тенденциозное отражение. И в этом смысле, мы всегда получаем по заслугам. «Неча на зеркало пенять, коли рожа крива».
Изменяя же свои отношения и действия, мы можем изменять то, что с нами происходит. Так мы расширяем зону своей сознательности. И берём на себя ответственность за всё, что случается с нами.
В нашей полной власти (дело на пару секунд!) — быть несчастным или счастливым. Мы сами способствуем и позволяем случиться с нами как хорошему, так и плохому. «Хочешь быть счастливым — будь им!» (Козьма Прутков). По щелчку пальцев — р-раз! — и я счастлив: это всего лишь моё решение — быть счастливым или нет, — которое не зависит ни от счёта в банке, ни от семейных обстоятельств, ни от ситуации в стране и мире.
Но самое полное, самое подлинное счастье, тождественное полному преображению и просветлению, достигается лишь через понимание законов вселенной и нашей с ней связи. Такое счастье длится непрерывно и не подвержено никаким воздействиям. Такое счастье можно заслужить лишь годами неустанной работы над собой, когда вся жизнь становится бдительным радостным постом, когда каждое движение, каждое бытовое действие, пропущенное через неусыпное осознание, оказывается непрерывной молитвой и медитацией, когда каждая секунда становится чуть ли не столетием, наполненным таким светом, который ничто не способно омрачить.
Стать хозяином собственных эмоций (что является первым подступом к таким благотворным изменениям) очень просто. Обычно хозяевами наших эмоций (и мыслей) являются наши же реакции на проекции окружающей действительности. Но стоит только по-настоящему догадаться, что мы сами являемся творцами каждого мгновения собственной жизни, стоит только начать внимательно отслеживать каждое такое мгновение, стоит только стать тотально осознанным — осознанным в каждом своём взгляде и каждом своём шаге, стоит только решить, что вами управляют не ваши примитивные реакции на ваши же убогие проекции, «ни царь, ни бог и ни герой», а ваше решение быть радостным и счастливым, и всё тут же изменится в лучшую сторону. Стоит лишь слегка поменять ракурс, угол зрения — и мир тут же из грязной помойки предстанет вам практически райским садом.
«Нет ничего хорошего или плохого, это наше представление делает вещи таковыми» (Уильям Шекспир).
Мало кто знает, что, оказывается, наша способность испытывать радость поистине безгранична, как и сама радость. Эта радость может озарять вашу жизнь в фоновом режиме — независимо от того, что бы вы ещё ни чувствовали, ни думали и ни делали: такая непреходящая радость есть духовный свет, освящающий и облекающий чудо вашего существования во вселенной, ибо жизнь всякого человека на земле — это уже есть чудо из чудес.
Когда вы испытываете, казалось бы, наибольшую радость, на какую только способны, вы достигли лишь своего утилитарного предела, но не предела самой радости. Попробуйте выйти за свои привычные пределы. Не увеличивайте радость на немного. Удвойте её, утройте, удесятерите! И вы увидите, что ваша способность испытывать радость предела не имеет — не имеет в той безграничной природе, что в нас живёт и ждёт, когда же мы проснёмся в той природе, что неведома большинству людей на земле, к коим до некоторых пор относились и вы — те, кто решил присоединиться к просвещённому меньшинству, не согласному всю жизнь прозябать в бессознательном, неосмысленном забытьи…
Нынче в кругах средней интеллигенции (коих А.И.Солженицын называл «образованцами«) завелось одно модное поветрие — НЛП (нейро-лиингвистическое программирование)… Хотя прежде чем пытаться манипулировать другими, не мешало бы научиться управлять самим собой.
Только по-настоящему честно заглянув в себя, мы способны понять, что больше не хотим жить так, как мы живём, только сбросив с себя гипнотическое воздействие социальных и прочих структур, вы сможете познать самих себя, познать ради того, чтобы научиться управлять реальностью, — в противном случае, она станет управлять вами… Проще говоря, первая — примитивная — реакция непросвещённого сознания на наличествующую реальность — разочарование, негодование, обида, уныние, зависть, ревность, то есть сплошь негативные мысли и чувства, что является основным источником большинства человеческих недугов. Поэтому даже с точки зрения голой прагматики, только абсолютно позитивное отношение к жизни может сделать нас свободными от негативных проекций, может сделать нас здоровыми и духовно, и физически.
Надо научиться дарить добро и прощать. А дарить можно только от избытка. А духовный избыток проистекает от здоровой, полнокровной психофизики, способствующей росту энергетических запасов в организме.
Прощая другого человека, вы больше одаряете себя, чем его. К тому же, многие из нас зачастую куда более сурово судит себя, чем других. Поэтому важно также простить и самих себя за всё, что мы имеем против себя же самих. И наконец чрезвычайно полезно было бы простить все свои оценки и суждения в отношении другого человека: и этого человека надо простить, и себя за лёгкость и поверхностность наших обвинений, которые у нас всегда наготове.
Способ прощения до удивления прост (так прост, что многие, не веря в его эффективность, даже не пытаются им воспользоваться, дабы освободиться от неправедного гнева и пристрастия). Просто скажите себе:»Я прощаю такого-то за то-то и за то-то. Я прощаю также самого себя за осуждение такого-то, совершившего то-то и то-то»… Вот и всё. Это можно произносить и вслух, и про себя, но главное — произносить. Попробуйте — очень эффективный способ. Так мы постепенно освобождаем себя от того ментального хлама, что мешает нашему организму свободно вздохнуть и заработать, как часы — без помех и спотыканий.
Здоровье, как вы теперь поняли, это нечто большее, чем просто отсутствие болезней. Здоровье — это прежде всего базовое условие для зарождения продуктивной бодрости, льющейся через край энергии, радости жизни. В понятие здоровья входит не только здоровое тело, но и разум, эмоции, вся личность. Здоровье — это способность (большая или меньшая) энергии любви и света беспрепятственно протекать через человеческое существо: чем больше в нём любви и света, тем крепче его здоровье.
Расслабьтесь, разоблачите себя перед миром (или, если угодно, пред Богом), примите его таким, каков он есть, позвольте этой созидательной энергии всецело вами овладеть, станьте ею, ведь это и есть Бог, это и есть мировая энергия, что даёт вам возможность ею порулить, стать её представителем, полноправным послом на этой, третьей от солнца, планете.