Май 29

Естествослов. 9.Небо

alopuhin

Вот когда вылупилась наша вселенная из яичной скорлупы, нижняя её половина-полусфера стала землёй, а верхняя небом.

Это уж совсем, можно сказать, религиозное понятие, истёртое как рифмы «розы-морозы» и «кровь-любовь«. На самом деле никакого неба нет.

Святые в небесах сидят на табуретках и тихонько хихикают, перемигиваясь между собой.

Поэзия уходит из этого мира. Небо мелеет и сходит на нет. Облака и птицы теряют опору и мечутся в беспорядке, задыхаясь и паникуя.

                                                                                                                                    6.09.96 (02-40)

Май 29

Естествослов. 8.Земля

alopuhin

В исторически земледельческих странах понятие земли нагружается дополнительными религиозно-культурными смыслами.

Знаменательно, что проблема частной собственности на землю в России до сих пор толком не решена. Земля и воля

Куча всяких ритуалов, обрядов с землею связано…

Вернувшись через 14 лет отсутствия на родную землю, я не только избавился от детской болезни ностальгирования, но и от самой родины в душе своей… От лохмотьев среднерусского патриотизма. Получив прививку инородных культур, я перестал понимать своих русских (слишком русских) собратьев, а точнее, слишком хорошо стал понимать их тёмную, тупую ограниченность.

То есть пожив среди нерусских, я стал уже не полностью, не всецело русским, каким был прежде, а только отчасти, где-то на одном из краешков разбитой скорлупы…

То есть я стал больше и шире… Теперь я на родной земле живу, но не из любви к оной, а по причине сугубо житейских, вынужденных обстоятельств.

Земля у нас здесь малоплодородная — находится в зоне рискованного земледелия

                                                                                                                                                    6.09.96 (00-10)

Май 9

Инфернальная стрельба (12.03.2001)

alopuhin

Некто, испытывая возможности немецкого «шмайсера», строчит очередями прямо над моей головой — я еле успеваю увёртываться… Но этот некто всё не унимается: расстреляв один магазин, тут же со смачным щёлканьем вставляет другой — и продолжает веером поливать во все стороны. Пригибаясь, подхожу к нему, но тут ненароком я приподнялся чуть повыше, и автоматные пули буквально чиркнули по волосам на буйной моей голове: я приседаю и таким макаром добираюсь всё же до стрелявшего. Он мне вовсе не враг, а просто эдакий шальной и бесшабашный пофигист.

Подошед, вижу рядом с ним кучу всякого разного оружия, откуда я беру какой-то странный гранатомёт и, встав плечом к плечу с отчаянным автоматчиком, стреляю куда-то в сторону контейнеров, стоящих возле железной дороги: из моего гранатомёта вылетает вдруг огненный (каким бывает полураскалённый металл или остывающая звезда) шар размером с футбольный мяч, что упав между контейнеров, ни один из них не задел, а ещё немного меж ними попрыгал, будто и вправду был настоящим мячом…

Апрель 19

Медитация — истинное начало жизни

alopuhin

Медитация — истинное начало жизни.  Твоё первое, физическое рождение — ещё не начало жизни. Первое рождение — всего лишь возможность жить, оно делает тебя потенциально живым, но не живым по-настоящему. Потенциал следует реализовать — лишь тогда ты будешь действительно жив. Медитация — это искусство реализации потенциала, искусство преображения семени в цветок. Благодаря медитации ты обретаешь второе рождение.

При первом рождении рождается тело, при втором рождении рождается душа. Мы можем реализовать себя, лишь осознав, что мы — души. В противном случае жизнь тратится впустую — семя не даёт побега, не становится цветком. Никто не присядет рядом с невзошедшим цветком, ни одна птица не прилетит к нему, ни разу не станцует с ним ветер. Непроросшее семя не знает ни солнца, ни луны, ни звёзд. Оно не может общаться с бытиём, ибо оно закрыто, оно — в капсуле.

Медитация помогает тебе родиться. Медитация — это открытие себя для всего сущего: для красоты бытия, для музыки ветра, для свободы, для тайны, для всего, что только есть…

(с) Ошо «Утренние и вечерние медитации», изд-во «София», 2010, с.192

Апрель 13

Любовь — единственный путь к победе

alopuhin

Любовьединственный путь к победе. Это кажется странным, потому что первое требование любвикапитуляция. Любовь — это победа благодаря капитуляции, и в этом её красота. Любовь не агрессивна, она покоряет покорностью.

Победить Бога хотят глупцы. И они терпят поражение. Мудрые люди покоряются Богу, они приглашают Бога, чтобы Он покорил их. Ты не сможешь овладеть Богом, но ты можешь покориться Богу и позволить Ему овладеть тобой. Это и есть любовь: если ты любишь, ты должен позволить себя покорить.

Любовь — не собственник, она желает лишь одного — покориться, она отдаётся полностью.

(с) Ошо «Утренние и вечерние медитации», изд-во «София», 2010, с.320

Март 26

Никита Михалков — как архетип насилия и власти (31.05.2000)

ночь
alopuhin

1) Лежу в сухой траве, как партизан, — передо мной лежит славная лохматая собака, что смотрит на меня по-братски: протягиваю к ней свою правую руку, нежно касаюсь пушистого меха… Но собачка вдруг острейшими когтями как вцепится мне в эту — ни о чём таком не подозревающую — руку! Я вскакиваю на ноги и ору что есть мочи, — но собака подлая меня не отпускает…

2) Никита Михалков полулежит по-барски на оттоманке — подхожу к нему на полусогнутых и с полупоклоном подношу цветистую книжку с большими яркими фотографиями какого-то своего знакомого, которого рекомендую мэтру как весьма достойного и талантливого человека

Март 24

Наша робинзоновость (I. 36)

Египет
alopuhin

А не чихать ли нам, братцы, на очередные правительственно-парламентские катаклизмы? — в общем, да.

Народ потихоньку проникается ценностями сугубо частной, никому ничем не обязанной, жизни: опостылел общий, единым порывом, единым приказом стиснутый до невозможности строй шинельно-мышиного царства, влекомый дудочкой имперского Грааля

И в этом смысле мы все теперь немного робинзоны-крузо — сами себя обустраиваем, стругаем, строим, раскладываем по первейшим, ближайшим, что под рукой, полочкам — вот голова, вот руки-ноги, то-сё, мозги-задумки, мечты-потери, вот стол, вот стул, вот чашка-ложка, шалашик какой-никакой на первое время, хлебушек опять же, соль…

И угляделось вдруг в этой простоте священное нечто, первохристианское

Пустыней Палестины бредём, простодырые, — устав, присаживаемся смиренным кружком у сиротливо возлежащего булыжника, разворачиваем свой бедный тормозок, вкушаем неспешно и довольствуемся, чем Бог послал, тянем-потянем некичливое удовольствие недолгой передышки…

                                                                                                                                                                        26.03.93 (02-08)

Март 23

Кто ты есть в действительности

Леннон
alopuhin

Здесь и Сейчас связано с тем, чем ты являешься на самом глубоком уровне.

Нет ничего важнее в жизни — узнать кем ты являешься на этом, самом подлинном и несокрушимом, уровне, где нет того жалкого, трусливого «я», того эго, что преходяще и смертно, что тоскует, завидует, грезит о несбыточном и живёт приукрашенным прошлым.

Но однажды тебя обнимет тотальное разочарование всем и вся, и тогда тебе впору будет узнать один из главных секретов тех людей, кто смог подобное разочарование пережить и догадаться, что можно запросто обрести лад и гармонию в душе, не меняя кардинально вектор и содержание своей судьбы, а просто начав реализовывать то, что тебе задано свыше и кем ты являешься на самом глубинном своём уровне, начав реализовывать своё истинное и конкретное призвание, ниспосланное тебе для твоей жизни на этой земле.

Культивирование личностного «я» или «мы» или «наши» является причиной всех войн и несчастий на планете Земля. Эти самолюбивые ярлыки скрывают сущность того, кто ты есть в действительности. Не осознав этой элементарной истины, во всех своих делах ты будешь всегда приходить к одному лишь разочарованию, унынию, страданию. Не зная, кто ты есть в действительности, ты порождаешь лишь умственное эго, симулякр, суррогат своего подлинного божественного существа, ничтожное самолюбивое «я», за которое в страхе цепляешься, пока наконец не поймёшь, что это главная ошибка большинства людей, для которых битва за сохранение этого ложного чувства стала главным смыслом и целью всей жизни.

Мы не хозяева в собственном доме, в собственной жизни, что не является нашей собственностью и не имеет тех искусственных пределов, что мы ей пытаемся задать. Ты не располагаешь подаренной тебе жизнью — ты и есть сама эта жизнь, её плоть и струя. Существует лишь единая жизнь, единое сознание, что наполняет всю вселенную, принимая временные формы, чьё предназначение — пережить опыт цветка, бабочки, камня, звезды, червяка, сперматозоида, человека, галактики, амёбы…

Ты будешь нуждаться во временном и преходящем, пока не догадаешься, что времени тебе вовсе не нужно, чтобы стать тем, кем ты уже являешься здесь и сейчас, ибо никакого иного тебя (тебя в прошлом и будущем) —  уже и ещё — не существует.

Мысль и язык создают лишь видимость дуальности мира, иллюзию отдельной, изолированной личности, которой на самом деле здесь и сейчас не существует. Однако ты не тот, кто осознаёт какой-то объект, какую-то мысль, какое-то ощущение: ты — сама эта осознанность, само сознание, в бескрайнем поле которого возникают насущные объекты с теми свойствами, какие мы имеем возможность воспринимать.

Содержание твоей жизни разворачивается в твоём осознании сего разворачивания.

Посредством хитроловкого ума ты превратил себя в объект, который ты непрестанно оцениваешь, судишь, анализируешь, с которым устанавливаешь сложные взаимоотношения и которое презентуешь окружающему обществу.

Чтобы успокоиться и начать жить, надо всего лишь догадаться, что мир — это вселенский танец бесчисленных форм и явлений, восторженная игра света и радость бытия, бытования того, кто ты есть в действительности.

Твоя подлинная жизнь — это космически бдительное восприятие без оценочных интерпретаций, то есть чистое — высшее — сознание, каковым является сама жизнь до того, как она являет себя в виде конкретных форм, которым мы потом даём имена-ярлыки. Через тебя не имеющее формы сознание осознаёт самоё себя.

Поэтому тебе, по большому счёту, нечего желать — всё, что тебе могло быть дадено, тебе уже заведомо дано — раз и навсегда (Жизнь). Поэтому тебе, по большому счёту, нечего бояться — тебя невозможно лишить твоего коренного достоинства, твоего бессмертного духа, твоего сознания (хотя оно, конечно, в строгом смысле, вовсе и не твоё).

Март 22

Гений места

Снежный тракт
alopuhin

Так вот. Как штурмует народ электричку на промежуточных платформах — ясно. Но самое интересное — когда её, пустотелую, лёгкую, только ещё подали к вокзалу, когда она ещё только-только начинает заполняться первоначальным людом, когда времени ещё хватает, свободных мест навалом, — твори-выдумывай-пробуй — выбирай на вкус местечко — в любом вагоне, в начале-середине-конце состава, в начале-середине-конце вагона, у окошка, у прохода, лицом, глазами, носом, грудью по направлению езды предстоящей, а то, может, и спиной, затылком, мозжечком…

И как же дотошно, как цепко углядывает себе местечко поуютней пока ещё свободный в выборе своём пассажир — то сядет там, то сядет здесь, перейдёт из вагона в вагон, и снова перейдёт, и снова — ищет, ищет, будто кошка целебную травку, верхним каким-то ведомый чутьём, внутренним голосом, наитием, и самому ему неведомым, сокрытым от сует вседневных…

                                                                                                                                               25.03.93 (06-13)

Март 21

Тревожная ночь после взрыва (5.02.2000)

оконная музыка
alopuhin

Снимаем дощато-фанерную комнатку вдвоём с Дыдымовым (или ещё с каким-то моим другом) в городе Моздоке, где мы служим с ним в воинской части. Но как-то ночью происходит бесшумный ядерный взрыв, и яркая, подобная солнцу, вспышка озаряет наше окно — мы спешим от неё увернуться, но краем глаза всё равно замечаем (что небезопасно): мой друг от этой вспышки вдруг сильно бледнеет и буквально валится с ног… Огромные толпы людей уныло плетутся в пункт сбора — на огромную центральную площадь города (это уже не Моздок, а некий большой, почти столичный, город), откуда я потихоньку сбегаю в книжный магазин, где долго-долго роюсь в книгах… Так ничего и не купив, вдруг оказываюсь голым средь книжных стеллажей и книжных же гурманов и червей, отчего мне становится стыдно и поэтому я спешу во что-нибудь облачиться — благо, на стуле моя одежда, в том числе и большие ботинки. Выхожу. На улице — лето. Толпы солнечных людей разбрелись по всему городу… Один из наших военных говорит, что девятого числа (кажется, января, кажется, говорит он, это будет воскресенье) нас хотят отправить в Москву… Ещё мне рассказали, что когда я был в книжном, перед всеми на площади выступал архиепископ и сказал, что недолго нам, бедным, осталось житьВзрыв был то ли учебный, наш, то ли американский, настоящий… Побродив в площадной толпе, я снова ухожу в городскую глубину (через широкий проспект, сверкающий как после дождя), где набредаю на ещё один книжный, через стекло которого разглядываю яркие, цветастые обложки книгПродавщица зазывает меня (из-за того же стекла) внутрь, где знакомый поэт продаёт входные билеты по рупь с чем-то… Потом, выходя, пытаюсь натянуть на руки коричневые перчатки, но надеваю неправильно — пытаюсь всё-таки надеть правильно